Текст песни Анатолий Таволжанский - Кулак-2
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Кулак 2 Продолжение истории про Кулака или Кулак-2 День за днём, весь в себе, кое-как Жил в тоске, пил как все наш Кулак. Только время другое пришло- Кулачище воспрянул душой. Перестал самогонку он гнать. Добровольно свой сдал аппарат. Стал газету читать и журнал И про многое очень узнал. Про жизнь и про малину, Разгул и воровство. Про разные причины, Куда исчезло всё. Про то, что было раньше И чья в этом вина. Про дух у масс упавший От водки и вина. Про высшее начальство Узнал он - кто есть кто. Про сельское хозяйство. Про это и про то. Пертурбации прошлых атак Ворвались, оживился Кулак. Заиграла в нём кровь горяча. Понял он, что не может молчать. На собраниях стал выступать И общественность митинговать. И в троллейбусах слово иметь, Что гремело как «ёж твою медь». О том, что уже можно, Но разрешили зря. О мафиях, о кознях Пробившихся в князья. О засланных шпионах В центральное ТиВи. О нэпманских притонах, Что снова расцвели. О трёх врачах-садистах Из абортария, И прочих аферистах Из недр Израиля. Демократий чахоточный свет, Тонкость интеллигентных бесед, С пацанами «ля-ля», - вот бардак! Ненавидел всё это Кулак. Бредил твёрдой и цепкой рукой. «Нам не нужен бескровный застой!». Ум за разум, мысля за мыслю, Звал к дубине народ и к огню. Всех бюрократов в карцер И к стенке несунов. В концлагеря засранцев И панков и хиппов. Кто роком увлечённый, Сечь, не жалея розг. «Товарищей учёных» В колхозы и в навоз. А пьяных на дорогах Убитыми считать: Не церемонясь, в морг их Для вскрытья отправлять. Вспомнив молодость, Харю жену, Про интимное дальше он гнул: Разложенье, мол, нравов кругом, Безыдейный, мол, секс, в основном. И, духовный спасая наш мир, Письма слал и в печать, и в эфир. В «Пионерскую жизнь», в «Крокодил»- Исполненья немедля просил. «Я требую по ЗАГСам, Во время всех торжеств, Ввести добрачным актом Проверку для невест: Поставить кресло гине- Кологическоё, Чтоб каждый мог увидеть Цела ли честь её. А проституткам надо Устроить трибунал, Чтоб на местах разврата Он их расстреливал». Но, куда б не совался Кулак, Дела нет, хоть бросайся под танк. Не поймёт: отчего, почему Все обструкцию чинят ему. Тогда, двери на ключ заперев. Драгоценнейший вынул портрет. На колени упал перед ним, Как пред богом взмолился своим: «Родной Лаврентий Палыч, Как истый патриот Я шлю свои сигналы, Мне не закроют рот. Во имя светлых будущ, Во имя светлых дней, Вскрывал врагов и буду Вскрывать ещё сильней. Когда ж не примут меры На мой последний стук, Ей богу Люциферу Претензии снесу. И Лаврентий, откинув пенсне, Вдруг сказал кулаку тет-а-тет: «Мы бы всех, только нет больше сил, Притупился топор, откосил. Но вернётся всё, ты только жди. Брось буянить и в пустошь уйди. Там пока, прошлый грех искупив, Заведи свой кооператив». В пустыне Каракумы Теперь Кулак живёт И спутникам угрюмым Он миражи сдаёт. В тех миражах оазис В безбрежных берегах И коммунизма базис На вражьих черепах. Там звёзды небосвода На груди нацепив, Учёная свобода Гуляет на цепи. И серп там в брызгах крови И молот у плеча, А в небе гордый профиль Лаврентия Палача. Смотрите также:
Все тексты Анатолий Таволжанский >>> |
|
Fist 2
Continuation of the story about a fist or fist-2
Day after day, all in yourself, somehow
He lived in longing, drank like all our fist.
Only the other time came
The fist raised his soul.
He stopped the moonshine, he to drive.
Voluntarily handed over his device.
I began to read the newspaper and the magazine
And I learned a lot about a lot.
About life and about raspberries,
Rag and theft.
About different reasons,
Where everything disappeared.
About what was before
And whose fault is the fault.
About the spirit of the masses fell
From vodka and wine.
About the highest authorities
He found out - who is who.
About agriculture.
About this and about that.
Certurbation of past attacks
They broke, perked up a fist.
I played blood hot in it.
He understood that he could not be silent.
At the meetings, he began to perform
And the public to the rally.
And in trolleybuses have a word,
What was thundered as "Hedgehog of Your Copper."
About what is already possible
But they were allowed in vain.
About mafia, about intrigues
Breaking through the princes.
About the spies
In the central Tivi.
About Nepman brothels,
What blossomed again.
About three sading doctors
From abortion,
And other scammers
From the bowels of Israel.
Democracy consumptive light,
The subtlety of intelligent conversations,
With the boys "la -la" - this is the mess!
He hated all this fist.
I rattled with a firm and tenacious hand.
"We do not need a bloodless stagnation!"
Mind for mind, thinking for thinking,
The people called to the club and to the fire.
All bureaucrats in a punishment cell
And to the wall of Nesunov.
In the concentration camps of the asshole
Both Pankov and Hippes.
Who is the fascinated rock
Sich, not sparing the rosen.
"Comrades of scientists"
To collective farms and manure.
And drunk on the roads
Killed to count:
Without ceremony, in their morgue
Send for opening.
Remembering his youth, Kharia wife,
About the intimate further he bent:
Decomposition, they say, there are circles around,
Dislike, they say, sex, mainly.
And, the spiritual saving our world,
He sent letters both in print and on the air.
In "Pioneer Life", in "Crocodile"-
The execution immediately asked.
“I demand by registry office
During all celebrations
Introduce a premarital act
Checking for brides:
Put a guinea chair
Kologic,
So that everyone can see
Whether the honor of her has relyed.
And prostitutes need
Arrange a tribunal,
So that in the places of debauchery
He shot them. "
But, where did not a fist of the fist,
There is no business, at least rush to the tank.
Will not understand: why, why
All obstruction will repair him.
Then, the doors are on the key.
The most precious took out a portrait.
He fell to his knees in front of him
How before God he prayed to his:
"Native Lavrenty Palych,
Like a keen patriot
I send my signals
My mouth will not close.
In the name of the bright future,
In the name of bright days,
Opened the enemies and I will
Open even more strongly.
When do not take measures
On my last knock
Her god Lucifer
I will demolish claims.
And Lavrenty, throwing back the pince -nez,
Suddenly he told the fist tet-a-tet:
“We would all, but there is no more strength
The ax was dull, slapped.
But everything will return, you just wait.
Raise me to rage and go into the wasteland.
There, for now, having redeemed the last sin,
Get your cooperative. "
In the desert of Karakum
Now the fist lives
And gloomy companions
He is handing mirages.
In those mirage oasis
In the vast shores
And communism Basis
On enemy turtles.
There are stars of the sky
On the chest is fastened,
Scientific freedom
Walks on the chain.
And sickle there in blood splashes
And the hammer at the shoulder
And in the sky a proud profile
Lavrentia executioner.
