Текст песни Леонид Сергеев - Симфония нутра
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Ну что ж, друзья, готовьтесь, Я готов поведать вам старинную легенду, Которую я в детстве на качелях... Упал, расшибся и лежал в тифу, В степи, в ночи, под Царево-Кокшайском, И санитарка Нина Перегуда, Отстреливала пьяных мамелюков, Прищурив левый черноокий глаз. Я слушал, я внимал, я был, как губка, Которую ныряльщик Сэм Хавимби Нашел в обломках брига "Венсеремос", Удачно не доплывшего в Дербент, Где ждали, ах, как ждали Сципиона - Гуляку, чичисбея и плейбоя, Известного в Нагорном Пешаваре Как Черный-Ибис-Висакхапатнам. Оттуда и пришли гиперборейцы, Познавшие значенье слова "гунька" Не так, как понимали их собратья С потопленного острова Хонсю. Они ходили по пескам зыбучим, Поющим, как Наташа Королева, Они сходились к озеру Пяянны И слушали симфонию нутра. О, сколько силы было в этих звуках, Несущихся свободно и полетно, Хамольно и цедурно проникая В подкорку, корку, уши, нос и рот! Я задыхался от богатства красок, Таящихся во фресках Эль-Сфорцандо, Который по дороге из Хавьеда Пропил жену и чудного осла. А славная была девчушка Нина! Одна в кабине башенного крана С оборванным тросом противовеса Она сама Егорку родила. Сама перекусила пуповину Зубами из обычной нержавейки И вспомнила, как в тысяча багровом Расцвеченном пожарами году Она, братишка Нина Перегуда, Лежала вместе под одной шинелкой С зуавами из гаврского РУОПа И грезила о чем-то о большом. И вот сбылось пророчество Тутмосса - Пирамидальный тополь над Хефреном Жрецы из фараонского ОМОНа Срубили и пустили на дрова. И бедный еретик Джордано Бруно Обильный пот скофейкой утирая Кричал, что эта жаркая погода Влияет на вращение Земли. Земля стонала в области Китая. Цинь-Шихуанди бился с войском минов И циньский воин в круторогом шлеме Писал на стенах пагоды: "Мин нет". На заимке таежной под Иркутском Японский черный пояс Киньдза-Шиба, От боли воя, словно росомаха, Для баньки бил ладонями дрова. А Нина Николаевна Скворцова, В девичестве товарищ Перегуда, Читала вслух о гнусности фрейдизма Осужденным в десятом ИТУ. Я слушал, я внимал, я был, как губка, Графиня Де-ля-Боска-ди-Ардженто, Которую кусал в порыве страсти Корнет ингенмарландского полка. Губа синела. Море волновалось. Бора швыряла волны на Архангельск, Где люди, одуревши от свободы, Просили чаек хлеба принести. Голодный сын стоял на волноломе, Держа в руках осиновую палку. Он рыбу взять хотел на червячочка, Откопанного в вечной мерзлоте. И мать его, в замужестве Скворцова, В одну секунду обернулась рыбой, И клюнула, и он ее зажарил, И съел, и выжил, и продолжил род. Вот так и завершается легенда, Которую я слышал на качелях, Взлетая к солнцу, падая на землю, Как маятник - тик-так, тик-так, тик-так. Так было или не было - неважно, Утрите слезы смеха и печали, Живите вечно, падайте на землю, Взлетайте, и да будет вам тепло! Смотрите также:
Все тексты Леонид Сергеев >>> |
|
Well, friends, get ready,
I am ready to tell you an old legend,
Which I am in childhood on the swing ...
Fell, broke and lay in a typhus,
In the steppe, in the night, near Tsarevo-Cokshai,
And nina merchant agencies,
Shot drunk momlyukov,
Seeking the left black eye.
I listened, I did not listen, I was like a sponge,
Which Sum Khavimby diver
Found in the wreckage of the Brig "ENSERSOS",
Successfully not surfected in Derbent,
Where were waiting for, oh, how we were waiting for Scipion -
Fucking, Chichery and Playboy,
Famous in Nagorno Peshaware
Like black Ibis-Visakhapatnam.
From there and came the hyperboreans,
Lovely the words "Gunka"
Not as they understood their counterparts
From the across the island of Honshu.
They walked in the sands of Zybuchim,
Singing like Natasha Queen
They converged to the lake Pyatnan
And listened to the Symphony of the Nutra.
Oh, how much power was in these sounds,
Carrying free and flight
Hamly and sophisticately penetrating
Border, crust, ears, nose and mouth!
I churped from the wealth of paints,
Melting in the frescoes of El Sforzando,
Which on the way from Javied
I dug my wife and wonderful donkey.
And the nice was Nina's Girly!
One in the cockpit of the tower crane
With a tornfish
She herself Echorka gave birth.
Miscellaneous Pupovina itself
Tubes from ordinary stainless steel
And remembered how in a thousand crimp
Swistral fires year
She, British Nina Ruget,
Lying together under the same breadth
With Zuabami from Gavrian Rouou
And dream about something big.
And now the prophecy of the TUMMSA has come true -
Pyramidal poplar over Hefren
Priests from the Faraonian riot
Cut down and let the firewood.
And poor heretic Jordano Bruno
Abundant sweat sapping saving
Shouted that this hot weather
Affects the rotation of the Earth.
Land moaning in China.
Qin-Shihuandi beat with the army of mines
And Qin warrior in a curtain helmet
He wrote on the walls of the Pagoda: "No".
On the borrowing of Taiga under the Irkutsk
Japanese black belt kin'dza-Shiba,
From pain spent, as if Wolverine,
For Banke Bil Firewood Palms.
And Nina Nikolaevna Skvortsova,
In the greatness of comrade merchant,
I read out loud about Freudism
Convicted in the tenth ITU.
I listened, I did not listen, I was like a sponge,
Countess of De La Bosco Di Ardento,
Which bite in a rustling of passion
The cornet of the Ingen Marland Regiment.
Guba Cinene. The sea was worried.
Bohr highway waves on Arkhangelsk,
Where are people, fidders from freedom,
They asked for a sack of bread bring.
Hungry son stood on a vololate,
Holding an aspen stick in her hands.
He wanted to take a fish on a worm,
Dipped in permafrost.
And his mother, in the marriage of Skvortsov,
In one second turned the fish,
And he pecked, and he fried it,
And ate, and survived, and continued the genus.
This is how the legend is completed,
Which I heard on the swing
Taking off to the sun falling on the ground,
Like the pendulum - Tik-so, Tik-so, tick-like.
So it was or not - it doesn't matter
Ugurt the tears of laughter and sadness,
Live forever, fall to the ground,
Take off, and so it will be warm!
