Текст песни Владимир Юринов - Изумрудный город
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Бархатное сердце оказалось набитым грубым песком. Лев из крутого перца стал, спившись, снова трусливым львом. Острый ум Страшилы стащила ловких портняжек рать. И ладно бы что пошили, а то – цитировать. В кровь растирая ноги то почти бегом, то не спеша. Знай: каждый камень в дороге – чья-то обтёсанная душа. А ночью на низких тучах мерцает вдали изумрудный свет. Но только города, города, города всё нет. Но только города, города, города нет. Припев: Наши тени на жёлтой дороге, - как большая печать в основной документ, но наш пропуск просрочен, кто спросит, - ты лучше молчи. Элли! Моя недотрога! Нам уже не мечтать, нам уже не взлететь, ведь стоптались души, словно твои башмачки. В мельканье серых буден изумрудны лишь одни светлячки. Повесился дядя Гудвин, напялив зелёные очки. Дождаться б конца недели. а там – в кабак и залить тоску. Ах, Элли, милая Элли, - одних абортов двенадцать штук. А если наш мозг безнадёжно болен, и все наши мысли – недужный хлам? А если мы всё ещё в маковом поле, и всё, что было – пригрезилось нам? Со стенки Эллиной спальни глядит прищурясь Киану Ривз, и домик падает, падает, падает вниз. А домик падает, падает, падает, падает, падает, падает... Припев: Нагая приходит свобода солнечным светом в задраенный трюм, но в городе новая мода: очки-зеркалки и строгий костюм. И город – припудренным трупом – лежит, смердя своим же враньём. Спилены все изумруды, на шпилях – двуглавое вороньё. Таможенник на границе в шесть ровно сдвинет тугой засов. Прохожие и проходимцы спешат домой, в объятия снов. Им снится не белое солнце, не синь, не алые паруса. Им снится девочка, девочка – зелёные глаза. Им снится девочка, девочка – зелёные глаза. Припев. ...Нам уже не мечтать, нам уже не взлететь, ведь стоптались души, словно твои башмачки. Нам уже не мечтать, нам уже не взлететь, ведь стоптались души, словно твои башмачки. Нам уже не мечтать... Нам уже не взлететь... Смотрите также:
Все тексты Владимир Юринов >>> |
|
Velvet heart
turned out to be packed with rough sand.
Hot pepper lion
became, having drunk, again a cowardly lion.
Scarecrow's keen mind
stole dexterous dressmakers army.
And it’s ok that they sewed,
and then - to quote.
Rubbing feet into the blood
now almost running, then slowly.
Know: every stone on the road -
someone's shabby soul.
And at night in low clouds
the emerald light flickers in the distance.
But only the city, the city, the city is still gone.
But only cities, cities, no cities.
Chorus:
Our shadows
on the yellow road -
like a big print in the main document,
but our pass is expired, whoever asks - you better be silent.
Ellie!
My touchy!
We no longer dream, we no longer fly
for souls were hovering about, like your shoes.
In the flickering of gray boudins
only fireflies are emerald.
Uncle Goodwin hanged himself
pulling on green glasses.
Wait until the end of the week.
and there - in a tavern and pour in melancholy.
Ah, Ally, dear Ally, -
twelve abortions alone.
And if our brain is hopelessly sick,
and all our thoughts are unreasonable trash?
And if we're still in the poppy field,
and all that was - dreamed of us?
From the wall of Ellina's bedroom
squinting at Keanu Reeves
and the house falls, falls, falls down.
And the house is falling, falling
falls, falls
falls, falls ...
Chorus:
Naked comes freedom
sunshine in a bulging hold
but the city has a new fashion:
SLR glasses and formal suits.
And the city - a powdered corpse -
lies stinking with his own lies.
All emeralds are cut,
on the spiers - a two-headed raven.
Customs officer at the border
at six it will evenly slide a tight deadbolt.
Passers-by and crooks
hurry home, in the arms of dreams.
They do not dream of a white sun
not blue, not red sails.
They dream of a girl, a girl - green eyes.
They dream of a girl, a girl - green eyes.
Chorus.
... We no longer dream, we no longer fly up,
for souls were hovering about, like your shoes.
We no longer dream, we no longer fly
for souls were hovering about, like your shoes.
We can’t even dream ...
We can’t take off anymore ...
