Текст песни Johna10 - To be continued...
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Куплет 1: Как по наитию седой фонарщик На горизонте маяк потушит, И корабли облаков прозрачных Взобьёт, как будто Морфей подушки. И полетит белый пух на город, Что раздирают софизмы в клочья. И будто в трюме, где спрятан порох, Чиркнули спичкой – взорвется площадь. И кто-то в гриме и алой рясе Подарит лицам живой румянец, Глаза больные огнем раскрасит, А разум чарами затуманит. И толпы бледных, по сути мертвых, Поверят в праздник, забудут будни. И заскребут на проспектах метлы, Как сотни кошек в карман нагрудный. Забудут привкус и запах смерти, Раскроют чувства, поверят в чудо. И пробежит по аллеям ветер, Как по иголкам душой разутой. И будет пир как во время мора, И доктора будут жечь уснувших. И будто в шаре хрустальном город Встряхнет рука белоснежной стужи. И белый тлен все вокруг застелет: Глазницы, крыши, сердца, карнизы. И сверху будут плясать метели, А снизу каждый себя осмыслит. Как по наитию я выйду в космос, Я выйду в город из склепа комнаты. Мне снегом в темечко ударит новость: Маршрут рассчитанный, а смысл непонятый. Всё понарошку, как тень и эхо. Небесный колокол звенит порошею. В час пик на площади под толщей снега Я одинок среди тысяч брошенных. Причалив первым у мыса Смелый, Я часть души выжигаю факелом. Рыдаю вслух под венком омелы, Уткнувшись в мягкие перья ангела. А вслед мне будут кричать проклятия: Изгой и беженец, изгой и беженец! И сердце станет пустым и в ссадинах, Но вновь наполнится страстями свежими. Как по наитию я сяду в поезд, А тот стрелой разобьёт пространство, Оставив крошево ледяное, И время станет пустой константой. И все окажется наизнанку: Душа, улыбка, глаза и руки. Угла же башни моей Пизанской Не станет вовсе, и башня рухнет. И я прибуду в такой же город, Чтоб там построить приют отшельника И прятать тело в одну из норок, А по весне прорасти подснежником. Куплет 2: Я теперь там, где аэропорты с прикованным намертво в полосы взглядом. Я теперь там, где шум колес проносится чуть тихим голосом рядом. Я — те небеса, что не услышат молитвы мои о грядущих мученьях. Я столько писал, столько стирал, что работы мои идентичны качелям. И я теперь настолько устал, что по праву могу называться героем. Последняя буква в мирском алфавите, я тот, кто опять оказался изгоем. В жизни я многое переживал, но по факту меня уже жизнь пережила. Такого врагу бы и не пожелал, она порвала мне пасть, затем нитями сшила. Самым любимым цветом и запахом был мой с рожденья мокрый асфальт. Но я поднялся с колен на дороге, где вряд ли кому-то меня будет жаль. И вновь поменяется цвет рубашки моей, что теперь совершенно багряный. Кто-то пошел по дороге лживой, а я буду мертвый плеваться в вас правдой. И вот тот самый день, когда Иллюминати исчезли, масоны поверили Богу. Да, я тот самый еврей, горечь тех дней на себе испытавший как кому. Это не свет в конце тоннеля, грузовик очередную звезду унаследует. Теперь меня можно считать по пальцам. До свидания. Продолжение следует... Смотрите также:Все тексты Johna10 >>> |
|
Verse 1:
As a whimsy gray-haired lamplighter
On the horizon, the lighthouse will put out
And ships of transparent clouds
Beat as if Morpheus pillows.
And white fluff will fly to the city,
That torn sophisms to shreds.
And as if in a hold where gunpowder is hidden,
They struck a match - the area would explode.
And someone in makeup and a scarlet cassock
Give faces a vibrant glow
He will color the eyes of the sick with fire
And the mind will cloud with enchantment.
And the crowds of pale, essentially dead,
Believe in a holiday, forget everyday life.
And scratch the brooms on the avenues
Like hundreds of cats in your breast pocket.
The taste and smell of death will be forgotten
Reveal feelings, believe in miracles.
And the wind will run through the alleys
Like a needle swollen soul.
And there will be a feast like during a plague,
And doctors will burn asleep.
And as if in a ball crystal city
The hand of a snow-white cold shakes.
And the white ashes all around the skeleton:
Eye sockets, roofs, hearts, cornices.
And the snowstorms will dance from above
And from below, everyone will make sense of himself.
As a hunch I go out into space
I will leave the city from the crypt of the room.
The news will hit me in the dark:
The route is calculated, but the meaning is incomprehensible.
All pretense, like a shadow and an echo.
The heavenly bell rings the powder.
At rush hour in the area under the thickness of snow
I am alone among the thousands abandoned.
The first mooring at Cape Brave,
I burn a part of my soul with a torch.
I cry out loud under a wreath of mistletoe
Buried in the soft feathers of an angel.
And after me curses will shout:
Outcast and refugee, outcast and refugee!
And the heart will become empty and in abrasions,
But again filled with fresh passions.
As if on a hunch I’ll get on a train
And that arrow will break the space,
Leaving a crumbly ice
And time will become an empty constant.
And everything will turn inside out:
Soul, smile, eyes and hands.
The corner of my tower of Pisa
It will not at all, and the tower will collapse.
And I will arrive in the same city
To build a hermit's shelter there
And hide the body in one of the minks,
And in the spring to sprout a snowdrop.
Verse 2:
I am now where the airports are with their eyes fixed on the stripes.
I am now where the noise of the wheels sweeps in a slightly quiet voice nearby.
I am the heaven that will not hear my prayers for the coming torment.
I wrote so much, washed so much that my work is identical to a swing.
And now I'm so tired that I can rightfully be called a hero.
The last letter in the worldly alphabet, I am the one who again turned out to be an outcast.
In life, I experienced a lot, but in fact, life has already survived me.
She wouldn’t wish such an enemy, she tore my mouth, then sewn with threads.
The most favorite color and smell was my wet asphalt from birth.
But I rose from my knees on the road, where hardly anyone would feel sorry for me.
And the color of my shirt will change again, which is now completely crimson.
Someone has gone along a deceitful road, and I will spit the truth in you dead.
And now the very day when the Illuminati disappeared, the Masons believed in God.
Yes, I am the very Jew who experienced the bitterness of those days as a coma.
This is not the light at the end of the tunnel, the truck will inherit the next star.
Now I can be counted on the fingers. Bye. To be continued...
