Текст песни Ирина Полянская - Снег идёт тихо-тихо
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
radiomayak.ru/shows/episode/id/1187396 lib.ru/NEWPROZA/POLYANSKAYA_I/r_sneg_idet_tiho_tiho.txt Если бы Борис Данилович сам не понял, что с ним происходит, нашлись бы люди, которые дали б ему почувствовать, что отныне он в этом мире чужой, застоявшийся в прихожей гость, которого хозяйка квартиры, напирая на него бюстом, держа в одной руке сверток с пирожками, а другой отпирая дверь, оттесняет в темноту коридора, а хозяин, поджав хвост, подает плащ виноватым, скомканным движением, которое в перспективе, в душе разворачивается в то же решительное отталкивание прочь, в коридор уличных фонарей, под сонный снег, засыпающий гостя, нищего, прохожего с головой, пока он не догадается заснуть. И надо было явить теперь отталкивающему его миру если не последнюю свою гордость, то хотя бы послушание. Не протягивать же к ним руки с мольбой, потому что ничего, кроме горсти снега, не положат. Люди почтительно отступили от него, как бы очищая ему пространство для каких-то последних дел и дум. И он должен был соскользнуть по зимнему пути в полном одиночестве, точно нес в себе позорную тайну, как прокаженный. Они перестали смотреть ему в глаза; даже сосед, с которым целую вечность играли в шахматы, сделался занят. |
|
radiomayak.ru/shows/episode/id/1187396
lib.ru/NEWPROZA/POLYANSKAYA_I/r_sneg_idet_tiho_tiho.txt
If Boris Danilovich himself didn’t understand what was happening to him, there would be people who would give him to feel that from now on he is a stranger in this world, a guest stagnant in the hallway, whom the hostess of the apartment, pushing at him with a bust, holding bundles in one hand with pies, and another unlocking the door, pushes into the darkness of the corridor, and the owner, with his tail tucked, gives the cloak guilty, crumpled movement, which in the future, in the soul turns into the same decisive pushing away, into sleepy snow, falling asleep guest, beggar, walk go with his head until he guesses sleep. And now it was necessary to show the world that repels him if not his last pride, then at least obedience. Do not stretch your hands to them with a prayer, because they will not put anything but a handful of snow. People respectfully retreated from him, as if clearing the space for him for some last affairs and thoughts. And he had to slide on the winter road all alone, as if he carried a shameful secret in himself, like a leper. They stopped looking into his eyes; even the neighbor, with whom they played chess for ages, became busy.
