Текст песни А.С. Пушкин - Няне
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Подруга дней моих суровых, Голубка дряхлая моя! Одна в глуши лесов сосновых Давно, давно ты ждешь меня. Ты под окном своей светлицы Горюешь, будто на часах, И медлят поминутно спицы В твоих наморщенных руках. Глядишь в забытые вороты На черный отдаленный путь; Тоска, предчувствия, заботы Теснят твою всечасно грудь. То чудится тебе. . . . - - В старину воспитанием детей в дворянских русских семьях занимались не гувернеры, а няни, которых обычно подбирали из крепостных крестьян. Именно на их плечи ложились повседневные заботы о барских малышах, которых родители видели не более нескольких минут в день. Именно так протекало детство поэта Александра Пушкина, который практически сразу же после рождения был передан на попечение крепостной крестьянки Арины Родионовны Яковлевой. Эта удивительная женщина впоследствии сыграла в жизни и творчестве поэта очень важную роль. Благодаря ей будущий классик русской литературы смог познакомиться с народными сказками и преданиями, которые впоследствии нашли отражение в его произведениях. Более того, став взрослее, Пушкин доверял няне все свои секреты, считая ее своей духовной наперсницей, которая может и утешить, и подбодрить, и дать мудрый совет. Арина Яковлева была закреплена не за конкретным поместьем, а за семьей Пушкиных. Поэтому когда родители поэта продали одно из своих имений, в котором проживала крестьянка, то забрали ее с собой в Михайловское. Именно здесь она прожила почти всю свою жизнь, изредка выезжая вместе с детьми в Петербург, где они проводили время с осени до весны. Когда Александр Пушкин окончил лицей и поступил на службу, его встречи с Ариной Родионовной стали редкими, так как поэт практически не бывал в Михайловском. Но в 1824 году он был сослан в родовое имение, где провел почти два года. И Арина Родионовна в этот непростой период жизни поэта была его самым верным и преданным другом. В 1826 году Пушкин написал стихотворение «Няне», в котором выразил этой мудрой и терпеливой женщине свои признательность за все, что им вместе довелось пережить. Поэтому неудивительно, что с первых строк произведения поэт обращается к этой женщине достаточно фамильярно, но, вместе с тем, очень уважительно, называя ее «подругой дней моих суровых» и «дряхлой голубкой». За этими слегка ироничными фразами кроется огромна нежность, которую Пушкин испытывает к своей няне. Он знает, что эта женщина духовно намного ближе ему, чем собственная мать, и понимает, что Арина Родионовна беспокоится о своем воспитаннике, в котором души не чает. «Одна в глуши лесов сосновых давно, давно ты ждешь меня», — с грустью отмечает поэт, понимая, что эта женщина до сих пор переживает о том, как же сложится его судьба. При помощи простых и емких фраз поэт рисует образ престарелой женщины, главной жизненной заботой которой по-прежнему остается благополучие «молодого барина», которого она по-прежнему считает ребенком. Поэтому Пушкин отмечает: «Тоска, предчувствия, заботы теснят твою всечасно грудь». Поэт понимает, что его «старушка» каждый день проводит у окна в ожидании, когда же на дороге появится почтовая карета, в которой он приедет в родовое имение. «И медлят поминутно спицы в твоих морщинистых руках», — отмечает поэт. Но при этом Пушкин понимает, что теперь у него совсем другая жизнь, и он не в состоянии бывать так часто в Михайловском, как того бы хотелось его старой няне. Поэтому, пытаясь оградить ее от постоянных тревог и волнений, поэт отмечает: «То чудится тебе…». Его последняя встреча с Ариной Родионовной произошла осенью 1827 года, когда Пушкин был проездом в Михайловском и даже толком не успел поговорить со своей кормилицей. Летом следующего года она скончалась в доме сестры поэта Ольги Павлищевой, и ее смерть очень сильно потрясла поэта, который впоследствии признался, что потерял своего самого верного и преданного друга. Арина Яковлева похоронена в Санкт-Петербурге на Смоленском кладбище, однако ее могила считается утерянной. Смотрите также:
Все тексты А.С. Пушкин >>> |
|
Girlfriend of my harsh days
My decrepit dove!
Alone in the wilderness of pine forests
For a long time, for a long time you have been waiting for me.
You are under the window of your room
Grieving like on a watch
And lingering spokes per minute
In your wrinkled hands.
You look at the forgotten collars
On a black distant path;
Longing, forebodings, worries
Oppress your breasts hourly.
That seems to you. . . .
-
-
In the old days, raising children in noble Russian families was not done by tutors, but by nannies, who were usually picked up from serfs. It was on their shoulders that the daily cares of the lordly babies laid down, which the parents saw no more than a few minutes a day. That is how the childhood of the poet Alexander Pushkin passed, which was transferred almost immediately after birth to the care of the serf woman Arina Rodionovna Yakovleva. This amazing woman subsequently played a very important role in the life and work of the poet. Thanks to her, the future classic of Russian literature was able to get acquainted with folk tales and legends, which were subsequently reflected in his works. Moreover, becoming older, Pushkin trusted the nanny with all his secrets, considering her his spiritual confidante, who can console, cheer, and give wise advice.
Arina Yakovleva was assigned not to a particular estate, but to the Pushkin family. Therefore, when the poet’s parents sold one of their estates, in which the peasant lived, they took her with them to Mikhailovskoye. It was here that she lived almost her entire life, occasionally traveling with her children to St. Petersburg, where they spent time from autumn to spring. When Alexander Pushkin graduated from the Lyceum and entered the service, his meetings with Arina Rodionovna became rare, since the poet practically did not visit Mikhailovsky. But in 1824 he was exiled to the family estate, where he spent almost two years. And Arina Rodionovna in this difficult period of the poet's life was his most faithful and devoted friend.
In 1826, Pushkin wrote the poem “The Nanny," in which he expressed his gratitude to this wise and patient woman for everything that they had a chance to endure together. Therefore, it is not surprising that from the first lines of the work the poet addresses this woman rather familiarly, but at the same time, very respectfully, calling her “a friend of my harsh days” and “decrepit dove”. Behind these slightly ironic phrases lies the enormous tenderness that Pushkin feels for his nanny. He knows that this woman is spiritually much closer to him than her own mother, and understands that Arina Rodionovna is worried about her pupil, in whom she does not have a soul.
“Alone in the wilderness of pine forests for a long time, you have been waiting for me for a long time,” the poet notes sadly, realizing that this woman is still worried about how his fate will turn out. Using simple and succinct phrases, the poet draws the image of an elderly woman, whose main life concern remains the well-being of the “young master,” whom she still considers a child. Therefore, Pushkin notes: "Longing, forebodings, worries tighten your chest hourly." The poet understands that his "old woman" spends every day at the window waiting, when on the road there will be a postal carriage in which he arrives at the family estate. “And the needles are constantly lingering in your wrinkled hands,” the poet notes.
But at the same time, Pushkin realizes that now he has a completely different life, and he is not able to visit Mikhailovsky as often as his old nanny would have liked. Therefore, trying to protect her from constant anxiety and excitement, the poet notes: "That seems to you ...". His last meeting with Arina Rodionovna occurred in the fall of 1827, when Pushkin was passing through Mikhailovsky and did not even really have time to talk to his nurse. In the summer of the following year, she died in the house of the poet’s sister Olga Pavlishcheva, and her death greatly shocked the poet, who later admitted that he had lost his most faithful and devoted friend. Arina Yakovleva was buried in St. Petersburg at the Smolensk cemetery, but her grave is considered lost.
