Текст песни Аля Кудряшева - Петербургская мистерия
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
А чтобы быть собой - смотри, - мне нужно непристойно мало - всего лишь жить под одеялом часов двенадцать, а не три, мне нужен вечер теплый, синий, с вином и плюшками в меду, и научиться быть красивой спокойным людям на беду, мне нужно ездить на метро, толкаться острыми локтями, и чувствовать, как голод тянет моё засохшее нутро, мне нужно плакать втихаря над неудавшимся романом, кричать "конечно, всё нормально" - "всё плохо" тихо говоря, кидаться под автомобили, сидеть на белой полосе, еще, практически от всех, мне нужно, чтоб меня любили, накидывать на плечи шарф, себя чуть-чуть считать поэтом. И нужно жить - а то всё это теряет некоторый шарм. Казалось, что вчера октябрь, но ветер бьет щитом фанерным, метет за ворот, щиплет нервы, тайфуны снежные крутя. Курю у звездного ковша, украдкой, в пять сбежав с работы, с такой неслыханной свободой, что даже не о чем дышать. Что даже не о чем смотреть - прищуриваюсь против снега, а он так сыплет, сыплет с неба, что мир уменьшился на треть. И в этом мире бродим мы - актеры призрачной массовки, знакомлю старые кроссовки с промокшим сахаром зимы. На Стрелке в свете фонаря туристы изучают карту - рожденственские кинокадры почти в начале ноября. Попробуй выжить на ветру, мне через мост на Петроградку - иду, хватаясь за оградку, скольжу по мокрому ковру. Я узнаю себя чуть-чуть в любом прошедшем человеке, отныне, присно и вовеки я буду жить, куда хочу, куда прикажет глаз и нос, куда меня несет кривая, туда и побегу - живая настолько, что самой смешно. Ты хочешь выпить - ну, налей, я тоже - так спасибо, Боже, за непохожих, за прохожих, за Биржу в дрожи фонарей. Но ты сидишь в жару, в соплях, над книжками, на Техноложке, скребешь ногтями по обложке, заметки ставишь на полях, и шепчешь, засыпая в полночь, закутываясь в теплый плед - ты шепчешь это много лет, но ты наверное, не помнишь: Я никогда не разобью спартанцев под Пилосом. Я никогда не разобью спартанцев под Пилосом. Я никогда не увижу спартанцев под Пилосом. Ерошится на куртке шерсть, и всё вокруг тесней и площе, а я переезжаю площадь трамваем номер тридцать шесть. Я не могу тебе помочь, приду тихонько, брошу сумку, я принесла прозрачный сумрак, босую питерскую ночь. Спартанцы здесь обречены, здесь нет блистательных и сильных, есть тонкий запах апельсинов и прелый привкус тишины. Шагами легкими тоска заходит в гости, тянет жилы и спрашивает: "Живы?" -Живы. Тебе здесь нечего искать. Но завтра-то - не за горой , мы побредем проспектом темным - совсем усталые актеры, неважно знающие роль. Дрожит собака в конуре, не греется вода в ботинках, но есть вчерашняя картинка - и Биржа в свете фонарей. А остальное - ерунда, тоска крадется шагом лисьим, но мы исчезнем в закулисье и будем живы - навсегда. Смотрите также:
Все тексты Аля Кудряшева >>> |
|
And to be a - look - I need a little obscene - just live under a blanket twelve hours instead of three , I need a warm evening , blue, wine and honey buns , and learn to be calm beautiful people on the trouble, I need ride the subway , pushing sharp elbows , and feel like pulling my hunger withered inside , I need to cry quietly over a failed romance , shout " of course , everything is fine " - " All bad" quietly saying to throw under cars, sit on the white stripe , yet almost all , I need to be loved , throw on a scarf shoulders , like a little regarded poet. And we need to live - and then it all plays some charm .
It seemed that last October , but the wind has a plywood shield , sweeps over the gate pinches nerves , typhoons, snow spinning . Smoke from stellar bucket sneak in five escaped from work with such unprecedented freedom that even nothing to breathe. Not even what to watch - squints against the snow, and he sprinkles , sprinkles from the sky , that the world has decreased by a third. And in this world we wander - actors ghostly extras acquaint old sneakers with sugar wet winter.
On the spit in the light of the lantern tourists exploring the map - Christmas footage almost in early November. Try to survive in the wind , I was on the bridge Petrogradka - go grabbing ogradku , slip on the wet carpet. I know myself a little bit in the past any person now , ever and forever I will live where I want to order the eyes and nose , where I shall be a curve there and escape - live so that the most ridiculous. You want a drink - well , pour , I too - so thank you , God, for unlike , for passers-by for Exchange tremor lanterns. But you're sitting in the heat, in the snot over books on Tehnolozhke , skrebesh nails on the cover , notes in the margin , and whisper , falling asleep at midnight , in shielding the warm blanket - you whisper it for many years , but you probably do not remember :
I never smash the Spartans under Pylos .
I never smash the Spartans under Pylos .
I'll never see the Spartans at Pylos .
Ruffle on the jacket wool, and all around close and flatter , and the area I'm moving tram number thirty six. I can not help you , I will come quietly , throw bag, I brought clear dusk bare the St. Petersburg night. Spartans doomed here , there is no brilliant and strong , there is a subtle scent of oranges and rotten taste of silence. Easy steps melancholy comes to visit, pulling wires and asks: " Alive ? " - Alive . You have nothing to look for here .
But tomorrow it - not over the hill , we pobredem prospectus dark - very tired actors , no matter who know the role . Trembling dog in a kennel , not heated water shoes, but there is yesterday's picture - and Marketplace in the lamplight . And the rest - is nonsense , longing fox sneaks step , but we disappear behind the scenes and we are alive - forever.
