Текст песни Канцлер Ги - Cezare Borja
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Вновь звенят шаги по церковным плитам: Быть ли мне живым или быть убитым? Ставят свечки тени моих деяний, Не молитв достойных, а покаяний. У святых от гнева темнеют лица: "Как посмел ты, грешник, сюда явится?! Сатаною жил, Сатаною сдохнешь, Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!" F Ночь уходит в небо кадильным дымом, Ангелы от Бога несут ответ. Разум вопрошает неумолимо: Может, никакого там бога нет?… В прошлом я побед одержал немало: Гордая Тоскана главу склоняла; Солнцем золотым был под небом синим Мой вчерашний день - ну, а что же ныне? От историй грязных уж не отмыться: Муж сестры родной и братоубийца… Все, что не украла судьба-шалава, Это верный меч да былая слава. Верный мой клинок из толедской стали - Как холодный луч от слепой луны. Ангелы ответы нести устали - В тишине ночной их шаги слышны. Ангелы идут по церковным плитам, Морщатся брезгливо моим молитвам, Но молиться лучше, увы, не может Скверный раб Господень Чезаре Борджа. Смотрите также:
Все тексты Канцлер Ги >>> |
|
The steps are again ringing along the church slabs:
Should I be alive or be killed?
Candles shade my deeds,
Not worthy prayers, but repentance.
The saints have darkened faces from anger:
"How dare you, a sinner, come here ?!
Satan lived, you died of Satan,
Here's fun, if you ever remember Pater! "F
The night goes into the sky by a smoke incense,
Angels from God bear the answer.
Reason asks inexorably:
Maybe there is no god there? ...
In the past, I won a lot of victories:
Proud Tuscany bowed her head;
The golden sun was blue under the sky
My yesterday - well, but what now?
From the dirty stories do not wash off:
Husband sister sister and fratricide ...
All that is not stolen fate-slut,
This is a true sword and bygone glory.
True to my blade of Toledo steel -
Like a cold ray from a blind moon.
Angels answers are tired -
In the silence of the night their footsteps are audible.
Angels walk along the church slabs,
Frowning in disgust my prayers
But pray better, alas, cannot
Nasty servant of the Lord, Cesare Borgia.
