Текст песни Константин Патов - Счастливый человек
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Что ж, теперь навсегда уходя к праотцам, что покинули мир от заразной иглы бытия, я крысиную ноту беру, с громким писком нырнув с корабля. В теле грубого гунна уже не стихи — лишь огромной усталости яд разливается. Видимо, это начало конца. Стихает веры голос. Овации сменились несогласными, увы, апрель в окне краснее прежнего, сгущаются отказов тучи, и скоро разразится крепким громом нервное: «Люблю!» А Вы? Испуганно торопитесь на выход. Что ж, идите. Я всё ещё спокоен, как мой пульс… Он — рокот Ваших каблуков, сбежавших вниз по лестнице, скрываясь в новом запахе унылой жизни. Я был в ней счастлив, потому что признан элитами, богемой, классом, городом, для каждого глаза слова мои — золото в высшей своей поэтической пробе, от блеска его душу греет и топит, но если же вникнуть во всё это искренне: стихи никого не спасают от голода. Я попросту был всем удобен. Поэтому в сердце вгрызается мысль: «Какой вообще в этом смысл?» Теперь, навсегда уходя к праотцам, не надев ни мужского пальто, ни улыбку лица, о последнюю клетку тетради стерев до конца карандаш. Флейта труб водосточных, играй же свой траурный марш. Смотрите также:Все тексты Константин Патов >>> |
|
Well, now, forever leaving for the forefathers,
who left the world from the infectious needle of being,
I take a rat note, diving from the ship with a loud squeak.
In the body of a rough Hun there are no more poems - only the poison of great fatigue
spills. Apparently, this is the beginning of the end.
The voice of faith dies down. The ovations have changed to disagreements, alas,
April in the window is redder than before, the clouds of refusals are thickening,
and soon a strong thunder of nervous: "I love!" will burst out. And you?
Frightenedly hurry to the exit. Well, go.
I am still calm, like my pulse...
It is the roar of your heels, running down the stairs,
hiding in the new smell of a dull life.
I was happy in it, because I was recognized
by the elite, the bohemian, the class, the city,
for every eye my words are gold
in their highest poetic quality,
from its brilliance the soul warms and drowns,
but if you delve into all this sincerely:
poetry does not save anyone from hunger.
I was simply convenient for everyone.
That is why the thought gnaws into the heart:
"What is the point in all this?"
Now, forever leaving for the forefathers,
not having put on a man's coat, nor a smile on my face,
having erased the pencil to the end on the last square of the notebook.
Flute of drainpipes, play your funeral march.
