Текст песни Ленинградский диксиленд - А мы швейцару - отворите двери
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
А. Северный и Братья Жемчужные с анс. Ленинградский диксиленд октябрь 1977 года, Ленинград Александр Дольский Выходной без любви А мы привратнику кричим: "Отворите двери, На нас там занято". Но нам швейцар не верит. Открыл и пузом отодвинул он Алешу: "А ты, мол вовсе, ты уже хороший" - "Да нас же трое, это же не сто". А он нам отвечает: "Нет местов. Я вас за пьянство не хочу обидеть, Но вы, ребята, все в абстрактном виде. У одного потеряна галоша, А у другого в алебастре рожа. А третий, хоть не шляпе, но культурный. Стоит, молчит. Ему, наверно, дурно. Пустить вас не могу, уж вы простите, Не стойте тут, ребята, не грустите". Жизнь подходит к преклонным годам - В сентябре было мне двадцать три. Но когда в воскресенье гуляешь без дам, То сердце клюют снегири. А в ресторане хорошо, и в гаме Порхают тетечки с культурными ногами, И курят девочки с ужасными глазами, А с ними дяди без волос и с волосами. Да я, сейчас, какого-нибудь дядю, Ну просто ни за что - сугреву ради... А тут открылись двери, и сквозь гам Выходит, очевидно, хулиган. А нос такой паршивый, - сразу видно, Что . И стало мне обидно. И стало за порядки эти странно. Кого пускают в наши рестораны? Я подхожу, ну бац его и хлесть. И он лежит, такой спокойный весь. А я согрелся, веселее стало. Но показалось мне немного мало. А он лежит. Ну, пнуть али не пнуть? А тут мне трое преградили путь. Один мне в морду кулачишкой тычет. Да я видал таких в гробу по тыще! Я пуговицу в нос ему засунул, И он отвлекся, вроде бы заснул он. Другому пасть порвал, и выдал плюху, А остальному откусил пол-уха. В атмосфере бывают явления, Что невольно напьешься с тоски. Есть женщины в русских селениях, В городах же - одни мужики. Ну, честно говоря, мне было трудно. Пол-уха спрятал я в карман нагрудный. Я вспомнил: есть котишко у меня, Он не обедал, кажется, три дня. Ведь тяжело не жрать три дня подряд - Тут и хрящам, наверно, будешь рад. Ну, а пока те четверо молились, С Алешкой мы спокойно удалились. Вот только Колю где-то потеряли. Гляжу, идут навстречу нам две крали. А так как я устал, и был печален, То только личики в снегу им отпечатал. А так как женщины вобще мне не враги, Я только снегу им насыпал в сапоги. Я смотрю вам в чугунные очи, родной, Мой Владимир Ильич-обелиск, Но когда без подруги пройдет выходной, То к ночи нарежешься вдрызг. Да и вообще, пора идти домой, Закончился воскресный выходной. Я дома ноги вытер о ковер, А соседка говорит, мол Васька твой помёр. "Да как он смел, - говорю,- такой нахал!" Я ухом ей под носом помахал. "Да ежли б я, - говорю, такое дело знал, Я бы ухо тому типу не кусал". Я для него старался, стервеца! Вдруг вижу - нет на бабушке лица. И тихо тут заплакала она, Сказала, что я чистый сатана. Что быть таким, мол, стыд, мол, и позор. И хорошо еще, что я еще не вор. Я вспомнил Ваську, и слегка взгруснул, Потом заплакал... А потом заснул. Сколько в мире написано книг - Не прочтешь - потому не читал. Так и жизнь пролетит, словно миг - Ни любви, ни кота, ни черта... |
|
A. Severny and the Pearl Brothers with ans. Leningrad Dixieland
October 1977, Leningrad
Alexander Dolsky
A day off without love
And we shout to the gatekeeper: "Open the doors,
It’s busy with us. "But the doorman doesn’t believe us.
He opened and belly pushed Alesha:
"And you, they say at all, you're already good"
- "Yes, there are three of us, it's not a hundred."
And he answers us: "There are no places.
I don’t want to offend you for drinking
But you guys are all abstract.
One has lost a galosh,
And another has an erysipelas in the alabaster.
And the third, though not a hat, but cultural.
It is silent. He must be ill.
I can’t let you in, forgive me,
Don't stand here guys, don't be sad. "
Life comes to old years -
I was twenty-three in September.
But when on Sunday you walk without ladies
Bullfinches peck that heart.
But the restaurant is good, and in gamma
Aunts with cultured legs flutter
And girls smoke with terrible eyes
And with them uncles without hair and with hair.
Yes I, now, some uncle,
Well, just for nothing - for the sake of digging ...
And then the doors opened, and through the din
It turns out, obviously, a bully.
And the nose is so lousy - you can see right away
What . And it hurt me.
And it became strange for the orders.
Who is allowed in our restaurants?
I come up, well bang him and whip.
And he lies so calm all over.
And I warmed up, it became more fun.
But it seemed a little to me.
And he is lying. Well, kick or not kick?
And then three of me blocked the way.
One pokes me in the face with a fist.
Yes, I saw such in a coffin a thousand!
I put a button in his nose
And he was distracted, as if he had fallen asleep.
He broke the mouth of another, and gave the plush,
And the rest bit off half an ear.
There are phenomena in the atmosphere
That you unwittingly get drunk with longing.
There are women in Russian villages,
In cities, there are only men.
Well, to be honest, it was hard for me.
I hid half an ear in my breast pocket.
I remembered: I have a cat,
He did not have dinner, it seems, for three days.
It's hard not to eat three days in a row -
Here, and the cartilage, you'll probably be glad.
Well, while those four were praying,
With Alyoshka we quietly retired.
But Kolya was lost somewhere.
I’m looking, two sneakers are coming towards us.
And since I was tired and sad
That only faces in the snow imprinted them.
And since women are just not my enemies,
I just poured snow on them in boots.
I look into your cast-iron eyes, dear,
My Vladimir Ilyich Obelisk,
But when a day passes without a girlfriend,
Then by night you will cut yourself into pieces.
Anyway, it's time to go home,
Sunday weekend ended.
I wiped my feet on the carpet at home,
And the neighbor says, Vaska supposedly died.
“How dare he,” I say, “so impudent!”
I waved her ear under her nose.
"Yes, if I, - I say, I knew such a thing,
I wouldn’t bite that type of ear. "
I tried for him, bastard!
Suddenly I see - there is no face on the grandmother.
And she cried quietly here,
She said that I am pure Satan.
What to be like, they say, shame, they say, and shame.
And it's good that I'm not a thief yet.
I remembered Vaska, and a little grunted,
Then he cried ... And then he fell asleep.
How many books are written in the world -
If you don’t read it, you haven’t read it.
And so life will fly by, like a moment -
No love, no cat, no hell ...