• А
  • Б
  • В
  • Г
  • Д
  • Е
  • Ж
  • З
  • И
  • К
  • Л
  • М
  • Н
  • О
  • П
  • Р
  • С
  • Т
  • У
  • Ф
  • Х
  • Ц
  • Ч
  • Ш
  • Э
  • Ю
  • Я
  • A
  • B
  • C
  • D
  • E
  • F
  • G
  • H
  • I
  • J
  • K
  • L
  • M
  • N
  • O
  • P
  • Q
  • R
  • S
  • T
  • U
  • V
  • W
  • X
  • Y
  • Z
  • #
  • Текст песни М. Ю. Лермонтов - Мцыри. Часть 1

    Просмотров: 4
    0 чел. считают текст песни верным
    0 чел. считают текст песни неверным
    На этой странице находится текст песни М. Ю. Лермонтов - Мцыри. Часть 1, а также перевод песни и видео или клип.
    1.Мцыри - на грузинском языке
    значит "неслужащий монах", нечто вроде "послушника".
    (Прим. Лермонтова.)

    Немного лет тому назад,
    Там, где, сливаяся, шумят,
    Обнявшись, будто две сестры,
    Струи Арагвы и Куры,
    Был монастырь. Из-за горы
    И нынче видит пешеход
    Столбы обрушенных ворот,
    И башни, и церковный свод;
    Но не курится уж под ним
    Кадильниц благовонный дым,
    Не слышно пенье в поздний час
    Молящих иноков за нас.
    Теперь один старик седой,
    Развалин страж полуживой,
    Людьми и смертию забыт,
    Сметает пыль с могильных плит,
    Которых надпись говорит
    О славе прошлой – и о том,
    Как, удручен своим венцом,
    Такой-то царь, в такой-то год,
    Вручал России свой народ.

    //-- * * * --//

    И божья благодать сошла
    На Грузию! Она цвела
    С тех пор в тени своих садов,
    Не опасаяся врагов,
    3а гранью дружеских штыков.

    2
    Однажды русский генерал
    Из гор к Тифлису проезжал;
    Ребенка пленного он вез.
    Тот занемог, не перенес
    Трудов далекого пути;
    Он был, казалось, лет шести,
    Как серна гор, пуглив и дик
    И слаб и гибок, как тростник.
    Но в нем мучительный недуг
    Развил тогда могучий дух
    Его отцов. Без жалоб он
    Томился, даже слабый стон
    Из детских губ не вылетал,
    Он знаком пищу отвергал
    И тихо, гордо умирал.
    Из жалости один монах
    Больного призрел, и в стенах
    Хранительных остался он,
    Искусством дружеским спасен.
    Но, чужд ребяческих утех,
    Сначала бегал он от всех,
    Бродил безмолвен, одинок,
    Смотрел, вздыхая, на восток,
    Гоним неясною тоской
    По стороне своей родной.
    Но после к плену он привык,
    Стал понимать чужой язык,
    Был окрещен святым отцом
    И, с шумным светом незнаком,
    Уже хотел во цвете лет
    Изречь монашеский обет,
    Как вдруг однажды он исчез
    Осенней ночью. Темный лес
    Тянулся по горам кругам.
    Три дня все поиски по нем
    Напрасны были, но потом
    Его в степи без чувств нашли
    И вновь в обитель принесли.
    Он страшно бледен был и худ
    И слаб, как будто долгий труд,
    Болезнь иль голод испытал.
    Он на допрос не отвечал
    И с каждым днем приметно вял.
    И близок стал его конец;
    Тогда пришел к нему чернец
    С увещеваньем и мольбой;
    И, гордо выслушав, больной
    Привстал, собрав остаток сил,
    И долго так он говорил:

    3
    «Ты слушать исповедь мою
    Сюда пришел, благодарю.
    Все лучше перед кем-нибудь
    Словами облегчить мне грудь;
    Но людям я не делал зла,
    И потому мои дела
    Немного пользы вам узнать,
    А душу можно ль рассказать?
    Я мало жил, и жил в плену.
    Таких две жизни за одну,
    Но только полную тревог,
    Я променял бы, если б мог.
    Я знал одной лишь думы власть,
    Одну – но пламенную страсть:
    Она, как червь, во мне жила,
    Изгрызла душу и сожгла.
    Она мечты мои звала
    От келий душных и молитв
    В тот чудный мир тревог и битв,
    Где в тучах прячутся скалы,
    Где люди вольны, как орлы.
    Я эту страсть во тьме ночной
    Вскормил слезами и тоской;
    Ее пред небом и землей
    Я ныне громко признаю
    И о прощенье не молю.

    4
    Старик! я слышал много раз,
    Что ты меня от смерти спас –
    Зачем?.. Угрюм и одинок,
    Грозой оторванный листок,
    Я вырос в сумрачных стенах
    Душой дитя, судьбой монах.
    Я никому не мог сказать
    Священных слов «отец» и «мать».
    Конечно, ты хотел, старик,
    Чтоб я в обители отвык
    От этих сладостных имен, –
    Напрасно: звук их был рожден
    Со мной. И видел у других
    Отчизну, дом, друзей, родных,
    А у себя не находил
    Не только милых душ – могил!
    Тогда, пустых не тратя слез,
    В душе я клятву произнес:
    Хотя на миг когда-нибудь
    Мою пылающую грудь
    П

    Смотрите также:

    Все тексты М. Ю. Лермонтов >>>

    1.Mtsyri - in Georgian
    means "non-serving monk", something like "novice".
    (Lermontov's note.)

    A few years ago,
    Where, merging, they make noise,
    Embracing like two sisters
    Jets of Aragva and Kura,
    There was a monastery. From behind the mountain
    And now a pedestrian sees
    The pillars of the collapsed gate
    Both the towers and the church vault;
    But it doesn't smoke under it
    Incense burners fragrant smoke,
    I can't hear the singing at the late hour
    Praying monks for us.
    Now one old man is gray,
    The half-dead guard was ruined,
    Forgotten by people and death,
    Sweeps the dust off the gravestones
    Which the inscription says
    About past glory - and about
    How, dejected by his crown,
    Such and such a king, in such and such a year,
    He handed over his people to Russia.

    // - * * * - //

    And God's grace came down
    To Georgia! She bloomed
    Since then, in the shade of their gardens,
    Without fear of enemies
    3a by the face of friendly bayonets.

    2
    Once a Russian general
    I passed from the mountains to Tiflis;
    He was carrying a prisoner child.
    He fell ill, did not bear
    Works of a long way;
    He was, it seemed, about six years old,
    Like a chamois of the mountains, shy and wild
    And weak and flexible like a reed.
    But there is a painful affliction in him
    Then developed a mighty spirit
    His fathers. Without complaint he
    Languished, even a faint groan
    I did not fly out of children's lips,
    He rejected food as a sign
    And quietly, proudly dying.
    Out of pity one monk
    I looked upon the sick, and within the walls
    He remained a guardian,
    Saved by friendly art.
    But, alien to childish pleasures,
    At first he ran from everyone,
    Wandered silent, lonely,
    I looked, sighing, to the east,
    Driven by vague melancholy
    On the side of your own.
    But after that he got used to captivity,
    I began to understand someone else's language,
    Was baptized by the holy father
    And, with a noisy light is unfamiliar,
    Already wanted in the prime of years
    Speak the monastic vow,
    When suddenly one day he disappeared
    On an autumn night. Dark forest
    I stretched over the mountains in circles.
    Three days all searches for it
    Were in vain, but then
    They found him unconscious in the steppe
    And again they brought it to the monastery.
    He was terribly pale and thin
    And weak, as if long work,
    Disease or hunger experienced.
    He did not answer the questioning
    And every day he was noticeably sluggish.
    And his end was near;
    Then the monk came to him
    With exhortation and supplication;
    And, proudly listening, the patient
    Got up, gathering the rest of his strength,
    And for a long time he spoke like this:

    3
    "You listen to my confession
    I came here, thank you.
    Everything is better in front of someone
    To ease my chest with words;
    But I did no harm to people,
    And therefore my affairs
    It's a little good for you to know
    Can you tell your soul?
    I lived a little, and lived in captivity.
    Such two lives in one,
    But only full of anxiety
    I would trade if I could.
    I knew only one thought power,
    One - but fiery passion:
    She, like a worm, lived in me,
    She gnawed at my soul and burned it.
    She called my dreams
    From stuffy cells and prayers
    Into that wonderful world of troubles and battles,
    Where rocks hide in the clouds
    Where people are free as eagles.
    I am this passion in the darkness of the night
    Nourished with tears and longing;
    Her before heaven and earth
    I now admit loudly
    And I do not beg for forgiveness.

    4
    Old man! I have heard many times
    That you saved me from death -
    Why? .. Gloomy and lonely,
    A leaf torn off by a thunderstorm,
    I grew up in dark walls
    A child's soul, a monk's destiny.
    I couldn't tell anyone
    The sacred words "father" and "mother".
    Of course you wanted, old man,
    So that I lose the habit in the monastery
    From these sweet names -
    In vain: their sound was born
    With me. And I saw others
    Fatherland, home, friends, relatives,
    But I did not find
    Not only sweet souls - graves!
    Then, empty without wasting tears,
    In my heart I made an oath:
    Though for a moment someday
    My burning chest
    P

    Опрос: Верный ли текст песни?
    Да Нет