Текст песни Михаил Щербаков - Предположим...
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Предположим, герой - молодой человек, холостой кавалер - должен ехать в провинцию, дней этак на десять, делать дела. Расставаясь с избранницей, он орошает слезой интерьер и, пожалуй, не врёт, говоря, что разлука ему тяжела. Заклинает богами земли и морей без него не подмигивать здесь никому. В сотый раз напоследок, уже у дверей, умоляет писать ему, что бы там ни было, в день по письму, рисовать голубка на конверте и слать непременно скорей. И красавица тем же вполне от души отвечает ему: обещает писать, ободряет кивком, одаряет цветком, наконец отпускает - и в десять минут забывает о нём. А герой, повелев ямщику не зевать, через сутки пути прибывает на место, въезжает в гостиницу и принимается существовать. То есть, это он движется с делом и без, в экипаже и нет, озирает окрестности в виде замшелых прудов и скульптур. Что ни день на подарки понятно кому не жалеет монет, покупая смарагдовый хлам и серебряный всякий сумбур. Или в номере (кстати, весьма дорогом) вечерами письма от негодницы ждёт. Изнывает со скуки, дурак дураком, не пьянея глотает ликёр и бисквит без охоты жуёт. Ожидает конверта с условным на нём от руки голубком и, томясь ожиданьем, шагает по бархату взад и вперёд. А кокетка не помнит, она занята, что ни день ежечасно её с головой поглощает забота то эта, то та. То непрошеный гость у неё, то мигрень, то канун маскарада, то сам маскарад, то верченье столов, то большая примерка - и так что ни день. Предположим, неделя проходит, он ждёт, а письмо не идёт. То есть рухнули связи, обмякли устои, померкли миры. Почтальоны ушли, вероятно, в какой-нибудь горный поход и один за другим, вероятно, упали с высокой горы. Проведя две ужасные ночи без сна, на девятые сутки в единый приём он снотворного склянку, что свалит слона, осушает, и мрак наконец оглушает его забытьём. В это самое время внезапно о нём вспоминает она. То есть в ту же секунду она невзначай вспоминает о нём. И, конечно, бросается прямо к бюро, из бюро вынимает, конечно, бювар, из бювара бумагу берёт и перо. И строкою строку погоняет строка, и к рассвету посланье выходит густым, как почтовый роман, а могло быть и гуще, да ночь коротка. На десятые сутки с утра одевается наш кавалер, выпивает свой кофе, причём даже с юмором смотрит в окно. А затем не спеша тормошит саквояж, достаёт револьвер и, конечно, стреляется, прямо на бархате, что не умно. А конверт и надписан уже, и закрыт (не без помощи воска, смолы и огня), силуэт голубка в уголке не забыт, путевые издержки рассчитаны, нарочный сел на коня... Остальные детали впоследствии следствие определит. А пока угадайте, что в этом во всём привлекает меня. Ну, конечно же, нарочный, Боже ж ты мой! Как он это поскачет сейчас, полетит, не касаясь дороги, помчится стрелой. А часа через два, ни с того ни с сего, на дворе постоялом я встречу его и в глаза посмотрю со значением, но не скажу ничего. Разговаривать некогда, да и зачем? Господа пассажиры, четвёртый звонок! Занимайте места, je vous prie, je vous aime, я ваш новый форейтор, а кто не согласен - вот Бог, вот порог. Решено, что мы едем в Эдем, это значит, мы едем в Эдем. Занимайте места, господа вояжёры. Таков эпилог. Или, может, эпиграф. Не всё ли равно? Я их, знаете, путаю: префикс один, да и корни по смыслу считай за одно. Ох уж эти мне эллины! Этот язык! Уж и как ни вникал я в него, а не вник. Между тем не последний, по общему мнению, был ученик. Смотрите также:
Все тексты Михаил Щербаков >>> |
|
Suppose character - a young man, single gentleman -
I should go to the province, that way ten days, to do business.
Parting with the chosen one, he irrigates the tear interior
and, perhaps, not lying, saying that it would be hard parting.
Implores the gods of the earth and seas
without it, no wink to anyone here.
For the hundredth time in the end, at the door,
pleads to write to him, whatever it was, on the day of writing,
drawing dove on the envelope and send certainly soon.
And the beauty of it is the same soul replies:
promises to write, encouraging nod,
bestows a flower finally let go - and in ten minutes, forget about it.
A hero, commanding to the driver not to yawn,
a day path arrives at the scene,
enters the hotel and taken to exist.
That is, it moves it to the case, and without, in the carriage, and no,
look around the neighborhood of mossy ponds and sculptures.
Every day for presents is clear who has spared no coins
Emerald buying trash and silver any confusion.
Or in the room (by the way, is quite expensive)
evenings waiting for letters from jade.
Faint with boredom, a fool,
without getting drunk swallows liqueur and sponge hunting without chewing.
Expects the envelope with conditional on it from the hands of a dove
and, tormented by expectations, striding on velvet back and forth.
A flirt does not remember, she's busy,
Every day every hour of her head absorbs care then this, then that.
The intruder in her, the migraine,
the eve of the masquerade, the very masquerade
the spinning table, the most fitting - and so every day.
Suppose a week goes by, he is waiting for, and the letter is not.
That is collapsed due, limp foundations faded worlds.
Postmen are gone, probably in some mountain hike
and one by one, probably fell from a high mountain.
After spending two horrible sleepless nights
on the ninth day in a single appointment
He bottle of sleeping pills that will overthrow the elephant,
drains, and darkness finally stuns his zabytom.
At that time, she suddenly remembers about him.
That is, at the same moment she casually says about him.
And, of course, rushes straight to the bureau,
Bureau of takes, of course, pad, pad of paper and pen takes.
And row line chases string
and by dawn the Epistle leaves thick,
as a mail novel, but it could have been thicker, but the night is short.
On the tenth day in the morning we dressed gentleman,
He drinks his coffee, with even humorous looks out the window.
And then slowly shakes the bag, pulls the revolver
and, of course, to shoot directly on velvet, that's not smart.
And the envelope and inscribed already, and closed
(Not without the help of wax, resin and fire)
silhouette of a dove in the corner is not forgotten,
travel expenses calculated purposely sat on the horse ...
The remaining details of the investigation will determine later.
In the meantime, guess what, this attracts around me.
Well, of course, on purpose, you are my God Well!
As he will jump now fly without touching the road, rush boom.
A couple of hours later, for no apparent reason,
the court coaching I meet him
and look into the eyes of the value, but will not say anything.
No time to talk, and why?
Lord passengers, the fourth call!
Reserve a seat, je vous prie, je vous aime,
I'm your new postilion, and who do not agree - that's God's threshold.
It was decided that we were going to Eden, which means we're going to Eden.
Reserve a seat, gentlemen voyageurs. This is the epilogue.
Or maybe the epigraph. Does it matter?
I have them, you know, get them mixed up: a prefix, and roots within the meaning counts as one.
Oh, those Greeks me! This language!
Oh, and no matter how I delved into it, but not penetrated.
Meanwhile, not the last one, by all accounts, was a student.
