• А
  • Б
  • В
  • Г
  • Д
  • Е
  • Ж
  • З
  • И
  • К
  • Л
  • М
  • Н
  • О
  • П
  • Р
  • С
  • Т
  • У
  • Ф
  • Х
  • Ц
  • Ч
  • Ш
  • Э
  • Ю
  • Я
  • A
  • B
  • C
  • D
  • E
  • F
  • G
  • H
  • I
  • J
  • K
  • L
  • M
  • N
  • O
  • P
  • Q
  • R
  • S
  • T
  • U
  • V
  • W
  • X
  • Y
  • Z
  • #
  • Текст песни Некрасов - кому на Руси жить хорошо. 4 ч. глава 3. старое и новое

    Просмотров: 8
    0 чел. считают текст песни верным
    0 чел. считают текст песни неверным
    На этой странице находится текст песни Некрасов - кому на Руси жить хорошо. 4 ч. глава 3. старое и новое, а также перевод песни и видео или клип.
    3. Старое и новое

    Иона кончил, крестится;
    Народ молчит. Вдруг прасола
    Сердитым криком прорвало:

    "Эй вы, тетери сонные!
    Па-ром, живей, па-ром!"
    -"Парома не докличишься
    До солнца! перевозчики
    И днем-то трусу празднуют,
    Паром у них худой,
    Пожди! Про Кудеяра-то..."
    -"Паром! пар-ом! пар-ом!"
    Ушел, с телегой возится,
    Корова к ней привязана -
    Он пнул ее ногой;
    В ней курочки курлыкают,
    Сказал им: "Дуры! цыц!"
    Теленок в ней мотается -
    Досталось и теленочку
    По звездочке на лбу.
    Нажег коня саврасого
    Кнутом - и к Волге двинулся.
    Плыл месяц над дорогою,
    Такая тень потешная
    Бежала рядом с прасолом
    По лунной полосе!
    "Отдумал, стало, драться-то?
    А спорить - видит - не о чем,-
    Заметил Влас.- Ой, господи!
    Велик дворянский грех!"
    -"Велик, а всё не быть ему
    Против греха крестьянского",-
    Опять Игнатий Прохоров
    Не вытерпел - сказал.
    Клим плюнул. "Эх приспичило!
    Кто с чем, а нашей галочке
    Родные галченяточки
    Всего милей... Ну, сказывай,
    Что за великий грех?"

    КРЕСТЬЯНСКИЙ ГРЕХ

    Аммирал-вдовец по морям ходил,
    По морям ходил, корабли водил,
    Под Ачаковым бился с туркою,
    Наносил ему поражение,
    И дала ему государыня
    Восемь тысяч душ в награждение.
    В той ли вотчине припеваючи
    Доживает век аммирал-вдовец,
    И вручает он, умираючи,
    Глебу-старосте золотой ларец.
    "Гой, ты, староста! Береги ларец!
    Воля в нем моя сохраняется:
    Из цепей-крепей на свободушку
    Восемь тысяч душ отпускается!"

    Аммирал-вдовец на столе лежит...
    Дальний родственник хоронить катит.

    Схоронил, забыл! Кличет старосту
    И заводит с ним речь окольную;
    Всё повыведал, насулил ему
    Горы золота, выдал вольную...

    Глеб - он жаден был - соблазняется:
    Завещание сожигается!

    На десятки лет, до недавних дней
    Восемь тысяч душ закрепил злодей,
    С родом, с племенем; что народу-то!
    Что народу-то! С камнем в воду-то!

    Всё прощает бог, а Иудин грех
    Не прощается.
    Ой, мужик! мужик! ты грешнее всех,
    И за то тебе вечно маяться!

    ---

    Суровый и рассерженный,
    Громовым грозным голосом
    Игнатий кончил речь.
    Толпа вскочила на ноги,
    Пронесся вздох, послышалось:
    "Так вот он, грех крестьянина!
    И впрямь страшенный грех!"
    - "И впрямь: нам вечно маяться,
    Ох-ох!.."- сказал сам староста,
    Опять убитый, в лучшее
    Не верующий Влас.
    И скоро поддававшийся
    Как горю, так и радости,
    "Великий грех! великий грех!"-
    Тоскливо вторил Клим.

    Площадка перед Волгою,
    Луною освещенная,
    Переменилась вдруг.
    Пропали люди гордые,
    С уверенной походкою,
    Остались вахлаки,
    Досыта не едавшие,
    Несолоно хлебавшие,
    Которых вместо барина
    Драть будет волостной,
    К которым голод стукнуться
    Грозит: засуха долгая
    А тут еще - жучок!
    Которым прасол-выжига
    Урезать цену хвалится
    На их добычу трудную,
    Смолу, слезу вахлацкую,-
    Урежет, попрекнет:
    "За что платить вам много-то?
    У вас товар некупленный,
    Из вас на солнце топится
    Смола, как из сосны!"

    Опять упали бедные
    На дно бездонной пропасти,
    Притихли, приубожились,
    Легли на животы;
    Лежали, думу думали
    И вдруг запели. Медленно,
    Как туча надвигается,
    Текли слова тягучие.
    Так песню отчеканили,
    Что сразу наши странники
    Упомнили ее:

    ГОЛОДНАЯ

    Стоит мужик -
    Колышется,
    Идет мужик -
    Не дышится!

    С коры его
    Распучило,
    Тоска-беда
    Измучила.

    Темней лица
    Стеклянного
    Не видано
    У пьяного.

    Идет - пыхтит,
    Идет - и спит,
    Прибрел туда,
    Где рожь шумит.

    Как идол стал
    На полосу,
    Стоит, поет
    Без голосу:

    "Дозрей, дозрей
    Рожь-матушка!
    Я пахарь твой,
    Панкратушка!

    Ковригу съем
    Гора горой,
    Ватрушку съем
    Со стол большой!

    Всё съем один,
    Управлюсь сам.
    Хоть мать, хоть сын
    Проси - не дам!"

    ---

    "Ой, батюшки, есть хочется!"-
    Сказал упалым голосом
    Один мужик; из пещура
    Достал краюху - ест.
    "Поют они без голосу,
    А слушать - дрожь по волосу!"-
    Сказал другой мужик.
    И правда, что не голосом -
    Нутром - свою "Голодную"
    Пропели вахлаки.
    Иной во время пения
    Стал на ноги, показывал,
    Как шел мужик расслабленный,
    Как сон долил голодного,
    Как ветер колыхал,
    И были строги, медленны
    Движенья. Спев "Голодную"
    Шатаясь, как разбитые,
    Гуськом пошли к ведерочку
    И выпили певцы.

    "Дерзай!"- за ними слышится
    Дьячково слово; сын его
    Григорий, крестник старосты,
    Подходит к землякам.
    "Хошь водки?" - "Пил достаточно.
    Что тут у вас случилося?
    Как в воду вы опущены!..."
    -"Мы?.. что ты?.." Насторожились,
    Влас положил на крестника
    Широкую ладонь.

    "Неволя к вам вернулася?
    Погонят вас на барщину?
    Луга у вас отобраны?"
    -"Луга-то?.. Шутишь брат!"
    -"Так что ж переменилося?"..
    Закаркали "Голодную",
    Накликать голод хочется?"
    -"Никак и впрямь ништо!"-
    Клим как из пушки выпалил;
    У многих зачесалися
    Затылки, шепот слышится:
    "Никак и впрямь ништо!"

    "Пей вахлачки, погуливай!
    Всё ладно, всё по-нашему,
    Как было ждано-гадано.
    Не вешай головы!"

    "По-нашему ли, Климушка?
    А Глеб-то?.."
    Потолковано
    Немало: в рот положено,
    Что не они ответчики
    За Глеба окаянного,
    Всему виною: крепь!
    "Змея родит змеенышей,
    А крепь - грехи помещика,
    Грех Якова несчастного,
    Грех Глеба родила!
    Нет крепи - нет помещика,
    До петли доводящего
    Усердного раба,
    Нет крепи - нет дворового,
    Самоубийством мстящего
    Злодею своему,
    Нет крепи - Глеба нового
    Не будет на Руси!"

    Всех пристальней, всех радостней
    Прослушал Гришу Пров:
    Осклабился, товарищам
    Сказал победным голосом:
    "Мотайте-

    Смотрите также:

    Все тексты Некрасов >>>

    3. Old and new

    Jonah finished, is baptized;
    The people are silent. Suddenly prasola
    An angry cry burst out:

    "Hey you sleepy aunt!
    Pa-rom, live, pa-rom! "
    - "The ferry will not be called
    Until the sun! carriers
    And in the afternoon they celebrate the coward,
    Their ferry is thin
    Wait! About Kudeyar ... "
    - "Ferry! Steam! Steam!"
    Gone, fiddling with a cart,
    The cow is tied to her -
    He kicked her;
    Chickens are chirping in it,
    I told them: "Fools! Chick!"
    The calf dangles in it -
    The calf also got it
    On the star on the forehead.
    Laid the horse of Savras
    With a whip - and moved to the Volga.
    A month sailed over the road,
    Such a shadow is amusing
    Run next to prasol
    On the lunar strip!
    "Think it over, began to fight?
    And to argue - he sees - there is nothing, -
    Vlas noticed - Oh, Lord!
    Great sin of the nobility! "
    - "Great, but it won't be
    Against the sin of the peasant ", -
    Again Ignatius Prokhorov
    I could not stand it - he said.
    Klim spat. "Eh itch!
    Who with what, and our tick
    Native little girls
    Just sweeter ... Well, tell me,
    What is this great sin? "

    PEASANT SIN

    Ammiral-widower walked the seas,
    He walked the seas, drove ships,
    Under Achakov he fought with a Turk,
    Defeated him
    And the empress gave him
    Eight thousand souls to be rewarded.
    Whether in the same patrimony
    The ammiral-widower is living out his age,
    And he hands over, dying,
    Gleb the elder a golden chest.
    "Goy, you, headman! Take care of the chest!
    My will is preserved in him:
    From lashing chains to freedom
    Eight thousand souls are released! "

    Ammiral-widower lies on the table ...
    A distant relative rolls to bury.

    Buried, forgot! Calls the headman
    And starts a roundabout speech with him;
    He learned everything, promised him
    Mountains of gold, gave free ...

    Gleb - he was greedy - is tempted:
    The will is burned!

    For decades, until recently
    Eight thousand souls were secured by the villain,
    With a family, with a tribe; what to the people!
    What to the people! With a stone in the water!

    God forgives everything, but Judah's sin
    Not forgiven.
    Oh man! man! you are the sinister of all
    And for that you will be forever toiled!

    ---

    Stern and angry
    With a thunderous, menacing voice
    Ignatius finished his speech.
    The crowd jumped to their feet
    There was a sigh, and it was heard:
    "So here it is, the sin of the peasant!
    And indeed a terrible sin! "
    - "And indeed: we are forever toil,
    Oh-oh! .. "- said the headman himself,
    Killed again, for the best
    Vlas is not a believer.
    And soon succumbed
    As I grieve, so do joy,
    "Great sin! Great sin!" -
    Klim echoed sadly.

    The area in front of the Volga,
    Illuminated by the moon
    Changed suddenly.
    The proud people are gone
    With a confident gait
    Vahlaki remained
    Who did not eat enough,
    Sipping unsaltly
    Which instead of the master
    The volost will fight,
    Which hunger to knock on
    Looming: long drought
    And then there's the bug!
    Which prasol-burning
    Cut the price of boasting
    On their hard prey,
    A tar, a wahlak tear, -
    Will cut, reproach:
    "What to pay you a lot for?
    You have unbought goods,
    You are drowning in the sun
    Resin like pine! "

    The poor fell again
    To the bottom of a bottomless abyss
    Quieted down, became pretentious,
    Lay on their bellies;
    We lay, thinking
    And suddenly they began to sing. Slow,
    As a cloud approaches
    The stringy words flowed.
    So the song was rapped,
    That our pilgrims immediately
    Mentioned her:

    Hungry

    There is a man -
    Sways
    There is a man -
    Can't breathe!

    From his bark
    Uncoiled,
    Longing trouble
    Exhausted.

    Darker than the face
    Glass
    Not seen
    Drunk.

    Goes - puffs,
    He walks and sleeps
    Came there
    Where the rye makes noise.

    How the idol became
    On the strip
    Stands, sings
    Without a voice:

    "Wake up, ripe
    Mother rye!
    I am your plowman,
    Pankratushka!

    I'll eat the mat
    Mountain mountain
    I'll eat the cheesecake
    The table is big!

    I'll eat everything alone
    I'll handle it myself.
    At least a mother, at least a son
    Ask - I won't! "

    ---

    "Oh, priests, I want to eat!" -
    Said in a fallen voice
    One man; from the cave
    He took out a cracker - he eats.
    "They sing without a voice,
    And to listen - a shiver through the hair! "-
    Another guy said.
    And the truth is that not in a voice -
    Instinctively - his "Hungry"
    The wahlaks sang.
    Different while singing
    I got to my feet, showed
    As a relaxed man walked
    As a dream refilled the hungry,
    Like the wind swayed
    And they were strict, slow
    Movement. Singing "Hungry"
    Staggering like broken ones
    Gusko went to the bucket
    And the singers drank.

    "Go for it!"
    Dyachkov's word; his son
    Gregory, the elder's godson,
    Suitable for fellow countrymen.
    "Do you want vodka?" - "I drank enough.
    What happened here?
    How are you plunged into the water! ... "
    - "We? .. what are you? .."
    Vlas put on godson
    Wide palm.

    "Has bondage returned to you?
    Will they drive you to corvee?
    Have the meadows been taken away from you? "
    - "Meadows? .. Are you kidding me brother!"
    - "So what has changed?" ..
    Cawed "Hungry"
    Do you want to trigger hunger? "
    - "Nothing really!" -
    Klim fired from a cannon;
    Many have itched
    The back of the head, a whisper is heard:
    "Nothing really!"

    "Drink vakhlachki, take a walk!
    It's okay, everything is our way
    As expected and predicted.
    Don't hang your head! "

    "Is it our way, Klimushka?
    And Gleb? .. "
    Interpreted
    A lot: put in the mouth,
    That they are not the defendants
    For the accursed Gleb,
    It's all to blame: strengthen!
    "The snake will give birth to snakes,
    And the support is the sins of the landowner,
    The sin of unfortunate Jacob,
    Gleb gave birth to sin!
    No support - no landowner,
    Up to the leading loop
    A diligent slave
    No support - no yard,
    By the suicide of the avenger
    To his villain,
    No support - new Gleb
    Will not be in Russia! "

    All closer, all more joyful
    Listened to Grisha Prov:
    Grinned, comrades
    Said in a triumphant voice:
    "Wind-

    Опрос: Верный ли текст песни?
    Да Нет