Текст песни Сергей Жариков - В лунном свете
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Жариков, 1986 "В лунном свете" Заплакал дядя, поезд отошел. Луна светила рельсы перелеском. Я повернулся, положил кошел И размозжил Ивану череп с треском. На мне сегодня не было лица, Его я бил холодною резиной. Никто не знал Ивашина отца. Стоял мороз, покрыл деревья иней. Враньё держал у речки Перельман. Заказ-пожар был пролетарски красным. Кастет-рассвет оттягивал карман. "СА"- нашивка (Самыя Апасный). Ты шла лесной осеннею порой, Развратных женщин на костре сжигала, А он лежал с разбитой головой. Ворона глаз ему прямо выдирала. А Тимофей висел до четверга Безглазый пес шатался по помойке. Чулок надела женская нога, Язык заговорил о перестройке. Гомсексалист насиловал меня. Я позабыл совсем о спративленьи. А черви ели мертвого коня. Егор свинец жене лил на колени. Блестят наколки, крылья мудреца. Бархотка трет престижную нашивку. Торчал тесак в районе крестеца, Кровища пачкала афганскую обивку. Я говорил, и речь моя была... Я не молчал, кровь клокотала в глотке! Осенней ночью девушка та шла, И не дошла та девушка до тетки. "Прими, прохожий, скромный этот дар", - Я говорил и бил ему печенку. Стоял мороз, вставал кругом пожар, И кто-то всё записывал на пленку. |
|
Zharikov, 1986
"In the moonlight"
Uncle cried, the train departed.
The moon shone on rails coppice.
I turned, put my wallet
And he crushed Ivan a skull with a bang.
There was no face on me today
I beat him with cold rubber.
No one knew Ivashin’s father.
It was frosty, covered the trees with hoarfrost.
Lies kept by the river Perelman.
The order-fire was proletarian red.
Brass knuckles dawn pulled a pocket.
"SA" - patch (Samyaya Apasny).
You walked in the forest autumn sometimes
Depraved women burned at the stake,
And he lay with a broken head.
Crow's eyes tore him straight.
And Timothy hung until Thursday
An eyeless dog staggered through the trash.
Stocking put on a woman’s leg,
The language spoke of perestroika.
The homosexualist raped me.
I completely forgot about fixing.
And the worms ate a dead horse.
Yegor was pouring lead on his knees.
Glitter tattoos, wings of a sage.
Velvet rubs a prestigious patch.
Sticking a cleaver around the sacrum,
The Afghan upholstery was stained with blood.
I spoke, and my speech was ...
I was not silent, the blood bubbled in my throat!
On a fall night, the girl walked
And that girl did not reach her aunt.
"Accept, passerby, this humble gift," -
I spoke and beat him a liver.
There was a frost, a fire rose around
And someone was recording everything.
