Текст песни Сергей Трофимов - На молдаванке
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
На Молдаванке музыка играет, Кругом веселье пьяное шумит, А за столом доходы пропивает Пахан Одессы - Костя-инвалид. Сидит пахан в отдельном кабинете, И поит Маньку красненьким винцом, И, между прочим, держит на примете (ты понял) Ее вполне красивое лицо. Он говорит, закуску придвигая, Вином-шампанским душу горяча: «Послухай, Манька, детка дорогая! Мы пропадем без Кольки-ширмача. Торчит ширмач на Беломорканале, Таскает тачку, двигает кайлой, А фраера втройне богаче стали, Кому же взяться опытной рукой? Съезжай, Маруся, милая, дотуда! И обеспечь фартовому побег. И торопись, кудрявая, покуда Не запропал хороший человек». Вот Маня едет в поезде почтовом, И вот она у лагерных ворот. А в это время зорькою бубновой Идет веселый лагерный развод. Канает Колька в кожаном реглане, В военной кепке, яркий блеск сапог. В руках он держит разные бумаги, А на груди ударника значок. «Ах, здравствуй, Маня, детка дорогая! Привет Одессе, розовым садам! Скажи ворам, что Колька вырастает Героем трассы в пламени труда. Еще скажи: он больше не ворует, Блатную жизнь навеки завязал, Он понял жизнь здесь новую, другую, Которую дал Беломорканал. Прощай же, Манька, детка дорогая, Одессе-маме передай привет!» И вот уже Маруся на вокзале Берет обратно литерный билет. На Молдаванке музыка играет, Кругом веселье пьяное шумит, Маруся рюмку водки наливает, А ей пахан тихонько говорит: «У нас, воров, суровые законы, Маня, И по законам этим мы живем, А если Колька честь свою уронит, Мы ширмача попробуем пером!» Тут встала Манька, встала и сказала: «Его не троньте, а то всех я заложу, Я поняла значение канала, За это Колькой нашим дорожу» Тут трое урок вышли из шалмана И ставят суку-Маньку под забор. Умри змея, пока не заложила, Подохни, Манька, или я не вор. А в это время на Беломорканале Шпана решила марануть порча, И рано утром зорькою бубновой Не стало больше Кольки-ширмача. Смотрите также:
Все тексты Сергей Трофимов >>> |
|
Music plays in Moldavanka,
All around drunken joy is rustling
And at the table he drinks his income
Farmer of Odessa - Kostya is disabled.
The godfather sits in a separate office,
And gives Manka red wine to drink,
And, by the way, he keeps in mind (you understand)
Her face is quite beautiful.
He says, moving the appetizer,
The soul is hot with wine and champagne:
“Listen, Manka, dear baby!
We will be lost without Kolka the screen.
A screen is sticking out on the White Sea Canal,
Carries a car, moves a kayla,
And the fraera is three times richer than steel,
Who can take it with an experienced hand?
Move out, dear, Marusya!
And make sure the lucky one gets away.
And hurry up, curly, as long as
A good man has not disappeared. "
Here Manya rides on the mail train,
And here she is at the camp gate.
And at this time, the dawn of a tambourine
There is a cheerful camp divorce.
Kolka canals in leather raglan,
In a military cap, boots shine bright.
He holds various papers in his hands,
And on the drummer's chest there is a badge.
“Oh, hello, Manya, dear baby!
Hello Odessa, rose gardens!
Tell the thieves that Kolka is growing
The hero of the track in the flame of labor.
Also say: he no longer steals,
Tied up thug life forever,
He understood a new life here, another,
Which was given by the White Sea Canal.
Goodbye, Manka, dear baby,
Give my regards to Odessa-mom! "
And now Marusya is at the station
Takes back the letter ticket.
Music plays in Moldavanka,
All around drunken joy is rustling
Maroussia pours a glass of vodka,
And her godfather quietly says:
“We, thieves, have severe laws, Manya,
And by these laws we live,
And if Kolka drops his honor,
We'll try the screen with a pen! "
Then Manka got up, got up and said:
“Don't touch him, otherwise I'll lay them all down,
I understood the meaning of the channel
For this I value our Kolka "
Then three lessons came out of the shalman
And they put the bitch-Manka under the fence.
Die the snake before it is laid
Die, Manka, or I'm not a thief.
And at this time on the White Sea Canal
The spy decided to spoil the damage,
And early in the morning by the dawn of a tambourine
There is no more Kolka-screen.
