Текст песни Сплин - Конец прекрасной эпохи
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Потому что искусство поэзии требует слов, я - один из глухих, облысевших, Угрюмых послов второсортной державы, связавшейся с этой,- Не желая насиловать собственный мозг, сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск за вечерней газетой. Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал в этих грустных краях, Чей эпиграф - победа зеркал, при содействии луж порождает эффект изобилья. Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя. Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя,- это чувство забыл я. В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны, стены тюрем, пальто, туалеты невест - белизны новогодней, напитки, секундные стрелки. Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей; пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей - деревянные грелки. Этот край недвижим. Представляя объем валовой чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой, Вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках. Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь. Даже стулья плетеные держатся здесь на болтах и на гайках. Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав, к сожалению, трудно. Красавице платье задрав, видишь то, что искал, а не новые дивные дивы. И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут, но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут - тут конец перспективы. То ли карту Европы украли агенты властей, то ль пятерка шестых остающихся в мире частей чересчур далека. То ли некая добрая фея надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу. Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу - да чешу котофея... То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом, то ли дернуть отсюдова по морю новым Христом. Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза, паровоз с кораблем - все равно не сгоришь со стыда: как и челн на воде, не оставит на рельсах следа колесо паровоза. Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"? Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда, обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе, как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены; но не спит. Ибо брезговать кумполом сны продырявленным вправе. Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те времена, неспособные в общей своей слепоте отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек. Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть. Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть, чтоб спросить с тебя, Рюрик. Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика. Не по древу умом растекаться пристало пока, но плевком по стене и не князя будить - динозавра. Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера. Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора да зеленого лавра. Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора да зеленого лавра. Смотрите также:Все тексты Сплин >>> |
|
Because the art of poetry requires words, I am one of the deaf, bald,
The gloomy ambassadors of a second-rate power associated with this -
Not wanting to rape my own brain, giving myself clothes, I go down to the kiosk for the evening newspaper.
The wind drives the foliage. Old light bulbs dull glow in these sad lands,
Whose epigraph is the victory of mirrors, with the assistance of puddles it creates an effect of abundance.
Even thieves steal an orange, scraping an amalgam. However, the feeling with which you look at yourself - I forgot this feeling.
In these sad lands everything is designed for the winter: dreams, prison walls, coats, brides' toilets - whiteness
New Year, drinks, second hands.
Sparrow sweatshirts and dirt according to the number of alkalis; Puritan manners. Lingerie. And in the hands of violinists - wooden heating pads.
This land is immovable. Representing the volume of gross cast iron and lead, you shake your head awesome,
Remember the old power on the bayonets and Cossack whips.
But the eagles sit, like a magnet, on an iron mixture. Even wicker chairs are held here on bolts and nuts.
Unfortunately, living in an era of accomplishment having an elevated disposition is difficult. Belle dress up,
You see what you were looking for, and not new marvelous divas.
And it’s not that Lobachevsky is firmly watched here, but the apart world must narrow down somewhere, and here - here is the end of the prospect.
Either the agents of the authorities stolen the map of Europe, or the five sixth parts remaining in the world are too far away.
Either a kind fairy fairy casts a spell on me, but I can’t run away from here.
I pour Cahors to myself - do not scream to the servant - but the scale of the cofee ...
Either a bullet in the temple, as if in a place of error with a finger, or a jerk from the sea by the new Christ.
Yes, and how not to mix with drunken eyes, stunned by the frost, a steam locomotive with a ship - you still can’t burn with shame:
like a shuttle on the water, the steam locomotive’s wheel will not leave a trace on the rails.
What do newspapers write in the section “From the courtroom”? The sentence is executed.
Looking here, the layman will see through his tin-rimmed glasses,
how a person lies face down against a brick wall; but not sleeping.
For to disdain the cumpole of dreams perforated right.
The vigilance of this era is rooted in those times
incapable of distinguishing, in their total blindness, from falling from cradles from falling cradles.
The white-eyed chud does not want to look beyond death.
Sorry, the saucer is full, but there’s no one to turn the table with to ask you, Rurik.
The vigilance of these times is the vigilance of things of a dead end.
It is not appropriate for the tree to spread over the mind yet, but for a dinosaur to spit on the wall and not wake the prince.
For the last line, eh, don't wrest a feather from a bird. The innocent head of all and deeds is what to wait for an ax and a green laurel.
The innocent head of all and deeds is what to wait for an ax and a green laurel.
