Текст песни Трубный зов - Трубный голос
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
4) Тем временем ситуация в Эстонии изменилась к худшему. Советская власть стала проводить активную антирелигиозную политику. Потому запись происходила в обстоятельствах, строгой конспирации. Оборудования перевезли на хутор Алавере, отрезанный от внешнего мира. В этом были свои плюсы, но и существенные минусы. Добраться туда было действительно трудно. О дате сбора договаривались условным шифром, из-за чего происходили нестыковки. Всю провизию приходилось брать заранее, что создавало довольно аскетическую обстановку. Правда, когда студию окончательно разместили, жилище стало напоминать не заброшенную лесную хижину, а настоящую исследовательскую лабораторию. “Т.З.” стал первой нелегальной группой с подобным техническим потенциалом. Оперу планировали выпускать в двух языковых вариантах. Вначале были записаны инструментальные партии и английский вокал. К тому же русские музыканты не хотели подставлять эстонцев: не зная английского, те до последнего момента не подозревали о религиозном содержании песен. "Тогда нам было чего опасаться, поскольку ничего подобного никто в стране не делал. Мы не сидели на хуторе безвылазно, а ездили туда из Ленинграда раз, наверное, пятьдесят" (С. Тимохин). Для оплаты вояжей приходилось специально подрабатывать — Тимохин, например, занимался пошивом джинсов и курток. Большинство музыкальных идей принадлежало главному зачинщику проекта Валерию Баринову, хотя он и не имел музыкального образования: "Я объяснял, что надо играть на уровне настроения и набросков мелодии. Эстонцы оказались довольно профессиональными ребятами, поэтому в выборе аранжировки им давалась полная свобода". Звучание оперы 1982-83 гг. получилось подчёркнуто дисбалансированным. Баринов настаивал на обильном использовании аналогового муг-синтезатора, имитирующего струнную группу. При этом Лоорис приложил все силы, чтобы, сохранить басы и добиться прозрачного саунда. После прослушивания копии на магнитофоне создавалось впечатление, что играет запись с грампластинки, выпущенной фирмой “Мелодия". Качество приобрело вскоре первостепенное значение: альбом распространялся подпольно и если бы демо-копия оказалась неважной, то он вo многом лишился бы своего очарования. Конечный замысел приводилось скрывать от всех. He ведали о нём ни методистский хор в Таллинне, записанный а капелла в одной из церквей, ни девушки, исполнявшие "Аллилуйя" в Молитвенном Доме ленинградских баптистов. Как только английский вариант "Трубного Зова" был готов, Баринова обязали в течение 48 часов вернуть аппаратуру в Олевисте. В экстремальных условиях, сорванным голосом, он всё же напел русский текст на фонограмму...
Смотрите также:
Все тексты Трубный зов >>> |
|
4) Meanwhile, the situation in Estonia has changed for the worse. The Soviet government began to pursue an active anti-religious policy. Therefore, the recording took place in circumstances of strict secrecy. The equipment was transported to the Alavere farm, cut off from the outside world. This had its advantages, but also significant disadvantages. It was really difficult to get there. The date of the collection was agreed with a conditional code, which led to inconsistencies. All provisions had to be taken in advance, which created a rather ascetic atmosphere. However, when the studio was finally placed, the dwelling began to resemble not an abandoned forest hut, but a real research laboratory. "T.Z." became the first illegal group with such technical potential. The opera was planned to be released in two languages. Initially, instrumental parts and English vocals were recorded. In addition, Russian musicians did not want to expose the Estonians: not knowing English, they, until the last moment, did not suspect about the religious content of the songs. “Then we had something to fear, since no one in the country did anything like this. We did not sit on the farm without leaving, but went there from Leningrad, probably fifty times” (S. Timokhin). To pay for the voyages, I had to earn extra money - Timokhin, for example, was engaged in sewing jeans and jackets. Most of the musical ideas belonged to the main instigator of the project, Valery Barinov, although he did not have a musical education: "I explained that you need to play at the level of mood and melody sketches. Estonians turned out to be quite professional guys, so they were given complete freedom in choosing an arrangement." The sound of the opera 1982-83 turned out to be markedly unbalanced. Barinov insisted on the abundant use of an analogue moog synthesizer simulating a string group. At the same time, Looris made every effort to keep the bass and achieve a transparent sound. After listening to the copy on a tape recorder, the impression was created that a recording from a gramophone record released by Melodiya was playing. Quality soon became paramount: the album was distributed underground and if the demo copy was unimportant, it would have lost much of its charm. Neither the Methodist choir in Tallinn, recorded a cappella in one of the churches, nor the girls who performed "Hallelujah" at the Prayer House of Leningrad Baptists knew about him. As soon as the English version of "Trumpet Call" was ready, Barinov was obliged to 48 hours to return the equipment to Olevist. ”In extreme conditions, with a broken voice, he nevertheless sang Russian text on a phonogram ...
