Текст песни Ben Whishaw - The Calls
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
The Calls by Wilfred Owen A dismal fog-hoarse siren howls at dawn. I watch the man it calls for, pushed and drawn Backwards and forwards, helpless as a pawn. But I'm lazy, and his work's crazy. Quick treble bells begin at nine o'clock, Scuttling the schoolboy pulling up his sock, Scaring the late girl in the inky frock. I must be crazy; I learn from the daisy. Stern bells annoy the rooks and doves at ten. I watch the verger close the doors, and when I hear the organ moan the first amen, Sing my religion's-same as pigeons'. A blatant bugle tears my afternoons. Out clump the clumsy Tommies by platoons, Trying to keep in step with rag-time tunes, But I sit still; I've done my drill. Gongs hum and buzz like saucepan-lids at dusk, I see a food-hog whet his gold-filled tusk To eat less bread, and more luxurious rusk. Then sometimes late at night my window bumps From gunnery-practice, till my small heart thumps And listens for the shell-shrieks and the crumps, But that's not all. For leaning out last midnight on my sill I heard the sighs of men, that have no skill To speak of their distress, no, nor the will! A voice I know. And this time I must go. Смотрите также:
Все тексты Ben Whishaw >>> |
|
Звонки
Уилфред Оуэн
Мрачный туманный туман сирена воет на рассвете.
Я смотрю человека, который он называет, толкнул и нарисован
Назад и вперед беспомощны как пешка.
Но я ленивый, и его работа сумасшедшая.
Быстрые крутые колоколы начинаются в девять часов,
Повязка школьника, подтягивая носок,
Напугая позднюю девушку в тонкой одежде.
Я должен быть сумасшедшим; Я учиюсь у ромашки.
Стерн колокольчики раздражают ладьи и голуби в десять.
Я смотрю, как гергер закрыл двери, а когда
Я слышал, как орган стонает первый аминь,
Петь мою религию - так же, как голубей.
Ротант обнажен слезы моих последонов.
Вытеснить неуклюжие томи
Пытаясь сохранить на шаге с Trage Times Trunes,
Но я сижу еще; Я сделал дрель.
Гунс гул и шум, как кастрюли-крышки в сумерках,
Я вижу, что еда свинья, наполненный золотом туск
Ешать меньше хлеба, а более роскошный русский.
Тогда иногда поздно ночью мои окна
От стрельбы, до моего маленького сердца
И слушает оболочки и хрипты,
Но это не все.
Для того, чтобы выяснить последнюю полночь на мой подоконник
Я слышал вздохи мужчин, у которых нет навыков
Говорить о их страдании, нет, ни воли!
Голос, который я знаю. И на этот раз я должен идти.
