Текст песни Вера Полозкова - А ты спи-усни, мое сердце
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
А ты спи-усни, мое сердце, давай-ка, иди ровнее, прохожих не окликай. Не толкай меня что есть силы, не отвлекай, ты давай к хорошему привыкай. И если что-то в тебе жило, а теперь вот ноет – оно пускай; как там маленький мальчик Мук, с кем там маленький мальчик Кай – то уже совсем не твои дела. Ай как раньше да все алмазы слетали с губ, ты все делало скок-поскок; а теперь язык стал неповоротлив, тяжел и скуп, словно состоит из железных скоб. И на месте сердца узи видит полый куб, и кромешную тишину слышит стетоскоп. Мук теперь падишах, Каю девочка первенца родила. Мы-то раньше тонули, плавились в этом хмеле, росли любовными сомелье; всё могли, всем кругом прекословить смели, так хорошо хохотать умели, что было слышно за двадцать лье; певчие дети, все закадычные пустомели, мели-емели, в густом загаре, в одном белье – И засели в гнилье, и зеваем – аж шире рта. И никто не узнает, как все это шкворчит и вьется внутри, ужом на сковороде. Рвется указательным по витрине, да зубочисткой по барной стойке, неважно, вилами по воде; рассыпается кориандром, пшеничным, тминным зерном в ворде, - Мук, как водится, весь в труде, Кай давно не верит подобной белиберде. У тебя в электрокардиограмме одна сплошная, Да, разделительная черта. Смотрите также:
Все тексты Вера Полозкова >>> |
|
And sleep, sleep, my heart, come on, go smoother, don’t call out to passers-by. Do not push me what is strength, do not distract, you get used to the good. And if something lived in you, and now it’s aching, let it go; how is there a little boy, Mook, with whom the little boy Kai is there, then it's not your business at all.
Ah, as before, but all the diamonds flew from your lips, you all did a jump-jump; and now the tongue has become clumsy, heavy and stingy, as if it consists of iron brackets. And in place of the heart, the ultrasound sees a hollow cube, and a stethoscope hears pitch silence. Muk is now padishah, Kayu the first-born girl gave birth.
We used to drown, melted in this hop, grew love sommeliers; everyone could, dare to rebuke all around, they knew how to laugh so well that they could be heard in twenty leagues; singing children, all bosom hollows, shallow, in dense tan, in one underwear -
And settled in the rot, and yawn - even wider than the mouth.
And no one will know how all this is squinting and curling inside, already in a pan. It breaks with the index in the window, and with a toothpick at the bar, no matter with a pitchfork in the water; crumbles with coriander, wheat, caraway seeds in Word, -
Muk, as usual, is all in labor, Kai has not believed such rubbish for a long time.
You have one solid electrocardiogram,
Yes, a dividing line.
