Текст песни Вера Полозкова - Или к примеру стоял какой нибудь поздний август
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Или, к примеру, стоял какой-нибудь поздний август, и вы выпивали на каждого граммов двести: Костя, Оленька, Бритиш, и вы вдвоем. Если он играл, к примеру, на тринадцатом этаже, то было слышно уже в подъезде, причем, не в его даже, а в твоем. Что-то есть в этих мальчиках с хриплыми голосами, дрянными басами да глянцевитыми волосами - такие приходят сами, уходят сами, в промежутке делаются твоей самой большой любовью за всю историю наблюдений. Лето, как муравей, по миллиметру сдает границы своих владений. А он, значит, так жизнерадостен и рисков, что каждый, кто не увидит, сразу благоговеет, режет медиаторы из своих недействительных пропусков и губы всегда лиловые от портвейна. Излучение от вас такое - любой монитор рябит, прохожий губу кусает, рукавчики теребит - молодой Ник Кейв, юный распиздяйский Санта-Клаус - знать, судьба позвала нас, судьба свела нас, как хороший диджей бит в бит. И поете вы словно дикторы внеземных теленовостей, которые земляне слушают, рты разинув. Когда осенью он исчезнет, ты станешь сквотом - полно гостей и совсем никаких хозяев... И пройдет пять лет, ты войдешь в свой зенит едва - голос все тот же, но вот как-то уже не тянет - у тебя ротвейлер и муж-нефтяник, у него - бодрящаяся вдова. Тебе нужно плитку под старину и всю кухню в тон, разговор было завязался, но тут же замер: "Есть у вас какой-нибудь дизайнер?" И приедет, понятно, он. Ну ты посидишь перед ним, покуришь, как мел бела. Вся та же хриплость, резкость и бронебойность. Он нарисует тебе макет и предложит бонус, скажет: "Ну ты красавица. Бог берет на слабо нас" Никаких больше игр в разбойников и разбойниц. Ну проводишь его до лифта. До подъезда. До угла. У нефтяника кухня так и останется, как была. Смотрите также:
Все тексты Вера Полозкова >>> |
|
Or, for example, stood some late August, and you drank each grams of two: Kostya, Olenka, British, and you are together.
If he played, for example, on the thirteenth floor, it was already heard in the entrance, and not even in it, but in yours.
Something there are in these boys with hoarse voices, stranded bass and glossy hair - such come themselves, go to themselves, in the interval are made by your greatest love in the entire history of observations.
Summer, as an ant, in a millimeter gives the boundaries of their possessions. And he, it means, so cheerful and risks that everyone who won't see, immediately reverends, cuts mediators from their invalid passs and lips are always purple from Portvein.
Radiation from you is - any monitor ripples, passers around the lip bites, the bushes are terebit - the young nickname Keive, the young spotting Santa Claus is to know, fate called us, fate brought us as a good DJ Bit in Bit.
And you like the speakers of extraterrestrial telenodes that the Earthlings are listening to the mouths.
When in the fall he disappears, you will become squat - full of guests and at all any owners ...
And five years will pass, you will enter your zenith barely - the voice is still the same, but it's somehow no longer pulls - you have a Rottweiler and an oilman's husband, he has a vigorous widow.
You need a tile under ancient and the whole kitchen in the tone, the conversation was started, but immediately measurement: "Do you have any designer?"
And will come, understandable, he.
Well, you will sit in front of him, smoke like chalk. All the same hoarseness, sharpness and armority.
He will draw you a layout and suggest a bonus, says: "Well, you're beautiful. God takes on weak us"
No more games in robbers and robbery.
Well, spend it to the elevator.
Before the entrance.
To the corner.
The oilman's kitchen will remain as it was.
