Текст песни Faust - Silence
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Внемли мне, - молвил Демон, возлагая мне руку на голову. - Край, о котором я повествую, - унылый край на берегах реки, и нет там ни покоя, ни тишины. Была ночь, и падал дождь; и, падая, то был дождь, но, упав, то была кровь. И я стоял в трясине среди высоких лилий, и дождь падал мне на голову - и лилии кивали друг другу и вздыхали в торжественном запустении. И мгновенно сквозь прозрачный мертвенный туман поднялась багровая луна. И взор мой упал на громадный серый прибрежный утес, озаренный светом луны. И утес был сер, мертвен, высок. На нем были высечены письмена. И по трясине, поросшей водяными лилиями, я подошел к самому берегу, дабы прочитать письмена, высеченные на камне. Но я не мог их постичь. И я возвращался в трясину, когда еще багровей засияла луна, и я повернулся и вновь посмотрел на утес и на письмена, и письмена гласили: запустение. И я посмотрел наверх, и на краю утеса стоял человек; и я укрылся в водяных лилиях, дабы узнать его поступки. И человек был высок и величав и завернут от плеч до ступней в тогу Древнего Рима. И очертания его фигуры были неясны - но лик его был ликом божества; и ризы ночи, тумана, луны и росы не скрыли черт его лица. И чело его было высоко от многих дум, и взор его был безумен от многих забот; и в немногих бороздах его ланит я прочел повествование о скорби, усталости, отвращении к роду людскому и жажде уединения. И человек сел на скалу и склонил голову на руку и смотрел на запустение. И я затаился в сени водяных лилий и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. И человек отвел взор от неба и взглянул на унылую реку, и на мертвенную желтую воду, и на бледные легионы водяных лилий. И человек внимал вздохи водяных лилий и ропот, не умолкавший среди них. И я притаился в моем укрытии и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. Тогда я спустился в трясину и направился по воде в глубь зарослей водяных лилий и позвал гиппопотамов. И гиппопотамы услышали мой зов и пришли и рычали, громко и устрашающе. И я притаился в моем укрытии и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. Тогда я проклял стихии проклятием буйства; и страшная буря разразилась на небесах. И небо потемнело от ярости бури - и дождь бил по голове человека. И река вышла из берегов - и воды ее вспенились от мучений - и водяные лилии пронзительно кричали - и деревья рушились под натиском ветра. И перекатывался гром - и низвергалась молния - и утес был сотрясен до основания. И я притаился в моем укрытии и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. Тогда я разгневался и проклял проклятием тишины реку и лилии, ветер и лес, небо и гром и вздохи водяных лилий. И они стали прокляты и затихли. И луна перестала карабкаться ввысь по небесной тропе, и гром заглох, и молния не сверкала, и тучи недвижно повисли, и воды вернулись в берега и застыли, и деревья более не качались. И взор мой упал на лицо человека, и лицо его было бледно от ужаса. И он поспешно поднял голову и встал на утесе во весь рост и слушал. Но не было ни звука в огромной бескрайней пустыне, и письмена на утесе были: тишина. И человек затрепетал и отвернулся и кинулся прочь, так что я его более не видел Смотрите также:
Все тексты Faust >>> |
|
Hear me, - said the Demon, laying his hand on my head. “The land I’m talking about is a dull land on the banks of the river, and there is no peace or silence.
It was night and the rain was falling; and as it fell, it rained, but as it fell, it was blood. And I stood in the quagmire among the tall lilies, and the rain fell on my head - and the lilies nodded to each other and sighed in solemn desolation. And instantly a crimson moon rose through the transparent deathly fog. And my gaze fell on a huge gray coastal cliff, illuminated by the light of the moon. And the cliff was gray, deathly, high. It was engraved with letters. And through a quagmire overgrown with water lilies, I went to the very shore in order to read the letters carved on the stone. But I could not comprehend them. And I was returning to the quagmire when the moon shone even more purple, and I turned and looked again at the cliff and at the letters, and the letters said: desolation.
And I looked up, and a man stood at the edge of the cliff; and I took refuge in the water lilies in order to know his actions. And the man was tall and dignified and wrapped from shoulder to foot in the toga of Ancient Rome. And the outlines of his figure were unclear - but his face was the face of a deity; and the vestments of night, fog, moon and dew did not hide the features of his face. And his forehead was high with many thoughts, and his gaze was mad with many worries; and in the few furrows of his cheeks, I read a story about grief, weariness, disgust for the human race and a thirst for solitude. And the man sat down on a rock and bowed his head on his hand and looked at the desolation. And I hid in the canopy of water lilies and watched the man. And the man trembled in solitude; but the night was waning, and he sat on the cliff.
And the man averted his gaze from the sky and looked at the dreary river, and at the deathly yellow water, and at the pale legions of water lilies. And the man listened to the sighs of the water lilies and the murmur that did not stop among them. And I hid in my hiding place and watched the man. And the man trembled in solitude; but the night was waning, and he sat on the cliff. Then I went down into the bog and walked through the water into the depths of the thicket of water lilies and called the hippos. And the hippos heard my call and came and growled, loud and intimidating. And I hid in my hiding place and watched the man. And the man trembled in solitude; but the night was waning, and he sat on the cliff. Then I cursed the elements with the curse of violence; and a terrible storm broke in the heavens. And the sky darkened with the fury of the storm - and the rain beat on the head of the man. And the river overflowed its banks - and its waters froth with torment - and water lilies screamed shrilly - and the trees collapsed under the onslaught of the wind. And thunder rolled - and lightning came down - and the cliff was shaken to the ground. And I hid in my hiding place and watched the man. And the man trembled in solitude; but the night was waning, and he sat on the cliff. Then I was angry and cursed with a curse of silence the river and lilies, the wind and the forest, the sky and thunder and the sighs of water lilies. And they became cursed and fell silent. And the moon stopped climbing up the heavenly path, and the thunder died out, and the lightning did not flash, and the clouds hung motionless, and the waters returned to the banks and froze, and the trees no longer swayed. And my gaze fell on the face of the man, and his face was pale with terror. And he hastily raised his head and stood on the cliff to his full height and listened. But there was not a sound in the vast endless desert, and the writing on the cliff was: silence. And the man trembled and turned away and rushed away, so that I never saw him again
