Текст песни Finis Mundi - Юлиус Эвола
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
ВОЛШЕБНЫЙ ПУТЬ ИНТЕНСИВНОСТИ "Современная цивилизация Запада нуждается в кардинальном перевороте, без которого она рано или поздно обречена на гибель. Эта цивилизация извратила всякий разумный порядок вещей. Она превратилась в царство количества, материи, денег, машин, в котором больше нет воздуха, свободы, света. Запад забыл о смысле приказания и повиновения. Он забыл о смысле действия и размышления, о смысле иерархии, духовного авторитета, божественного присутствия." Нет, это не тексты Рене Генона, критика современной цивилизации номер 1. Генон выражался спокойнее, отвлеченнее, академичнее. Это слова, открывающие книгу его итальянского сподвижника Юлиуса Эволы. Генон был персоной жреческого типа, для него мысль была намного выше действия, а бесстрастная истина привлекательнее стихии борьбы и сопротивления. Эвола воплощает в себе именно воинский. Кшатрийский дух. Там, где у Генона констатация, - у Эволы - призыв, где у Генона утверждение, у Эволы - политическое действие, у Генона - разоблачение, у Эволы - идейная и физическая битва. И тем не менее они очень близки друг другу духовно. Начав с переводов Генона на итальянский, Эвола постепенно стал величиной, почти равной Генону в традиционалистской среде. А так как страстные, исполненные могучей воли и глубоких знаний тексты и жесты Эволы затрагивали большее количество мятежных сердец западной элиты, то имя Эволы стало быть может еще более известным, нежели имя его гениального учителя Рене Генона. Юлиуса Эволу часто называют "последним кшатрием". Кшатриями называли в Индии касту воинов и королей. Странный персонаж, в самый разгар циничного двадцатого века, он жил, мыслил и действолвал так, как если бы на дворе стояла благословенная эпоха блистательного, магического, жестокого и парадоксального, духовного и воинственного Средневековья... Барон Юлиус Эвола родился в Риме 15 мая 1898 года в семье итальянских аристократов. В автобиографической книге "Путь киновари" Эвола рассказывал о своей юности: "Я почти ничем не обязан ни среде, ни образованию, ни моей семье. В значительной степени я воспитывался на отрицании преобладающей на Западе традиции - католицизма, на отрицании актуальной цивилизации, этого материалистического и демократического современного мира, на отрицании общей культуры и расхожего образа мышления того народа, к которому я принадлежал, т.е. итальянцев, и на отрицании семейной среды. Если все это и повлияло на меня. То только в негативном смысле: все это вызывало у меня глубочайший внутренний протест". Протест, нонконформизм, духовное восстание - общий знаменатель всего жизненного пути Юлиуса Эволы. В ранней юности он выражался в самых радикальных и нигилистических формах. Молодой Эвола после краткого увлечения футуризмом становится одним из первых итальянских дадаистов, считая футуризм слишком реакционным и не достаточно новаторским. Эвола знакомится с Тристаном Царой, пишет дадаистические стихи и поэмы, устраивает хэппэнинги и пишет картины. Некоторые из них в настоящий момент украшают стены Галереи современного искусства Рима в зале, посвященном дадаизму. Работы Эволы привлекли внимания Дягелева, а его сценографические этюды к постановкам "Пелеас и Мелизанда"Дебюсси вошли в историю современного балета как иллюстрации "декадентского периода". Смотрите также:Все тексты Finis Mundi >>> |
|
MAGIC WAY OF INTENSITY
"The modern civilization of the West needs a cardinal revolution, without which it is sooner or later doomed to death.
This civilization has perverted every reasonable order of things.
It has turned into a kingdom of quantity, matter, money, machines, in which there is no more air, freedom, light.
The West has forgotten about the meaning of command and obedience.
He forgot about the meaning of action and reflection, about the meaning of hierarchy, spiritual authority, divine presence. "
No, these are not the texts of Rene Guénon, criticism of modern civilization number 1. Guénon expressed himself more calmly, more abstractly, more academic. These are the words that open the book of his Italian associate Julius Evola. Guénon was a person of the priestly type, for him thought was much higher than action, and dispassionate truth was more attractive than the elements of struggle and resistance. Evola embodies the military one. Kshatriya spirit. Where Guenon has a statement, Evola has a call, where Guenon has a statement, Evola has a political action, Guenon has an exposure, Evola has an ideological and physical battle.
And yet they are very close to each other spiritually. Starting with translations of Guénon into Italian, Evola gradually became a size almost equal to Guénon in the traditionalist environment. And since the passionate, powerful will and deep knowledge of Evola's texts and gestures touched more of the rebellious hearts of the Western elite, Evola's name became perhaps even better known than the name of his genius teacher Rene Guénon.
Julius Evola is often called "the last kshatriya". A caste of warriors and kings was called Kshatriyas in India. A strange character, in the midst of the cynical twentieth century, he lived, thought and acted as if the blessed era of a brilliant, magical, cruel and paradoxical, spiritual and warlike Middle Ages stood in the yard ...
Baron Julius Evola was born in Rome on May 15, 1898, into a family of Italian aristocrats. In his autobiographical book, The Path of Cinnabar, Evola spoke of his youth:
"I owe almost nothing to the environment, education, or my family. To a large extent, I was brought up on the denial of the prevailing tradition in the West - Catholicism, on the denial of the current civilization, this materialistic and democratic modern world, on the denial of a common culture and common way of thinking of the people to which I belonged, ie Italians, and on the denial of the family environment. If all this influenced me. It was only in a negative sense: all this caused my deepest inner protest. "
Protest, nonconformism, spiritual rebellion are the common denominator of the entire life path of Julius Evola. In his early youth, he expressed himself in the most radical and nihilistic forms.
Young Evola, after a brief passion for futurism, becomes one of the first Italian Dadaists, considering futurism too reactionary and not innovative enough.
Evola meets Tristan Tzara, writes Dadaistic poems and poems, arranges happenings and paints. Some of them currently adorn the walls of the Gallery of Modern Art of Rome in the hall dedicated to Dadaism. Evola's works attracted the attention of Diagelev, and his scenographic sketches for Debussy's productions of Peleas and Mélisande entered the history of modern ballet as illustrations of the "decadent period."
