Текст песни Детско-юношеский хор преп. Иоанна Дамаскина - Видение Дивеевской старицы
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе; Ели и сосны безмолвно стоят в серебре. Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом; Бор вековой позабылся таинственным сном, В сизом тумане над белой поляной одна Робко, как призрак скользит золотая луна; Блещет огнями на рыхлых алмазных снегах, Ярко играя на скитских червонных крестах Мирно обитель в сугробах навеянных спит, Только вдали огонек одинокий блестит. В келье сосновой, окутанной трепетной мглой, Жарко лампада горит пред Иконой Святой. Пламя, мерцая, то гаснет, то, вспыхнув, дрожит; Старица Ксенья на Образ с любовью глядит. Катятся слезы из стареньких, слепеньких глаз; Шепчут уста: "О, Господь, заступись Ты за нас! Гибнет Россия; крамола по царству растет; Мутит нечистый простой православный народ. Кровь обагрила родные леса и поля, Плачет и стонет кормилица наша земля. Сжалься, Спаситель, над темной безумной страной: Души смири, распаленные долгой войной, Русь Православная гибнет, на радость врагам; Сжалься, Господь, не карай нас по нашим грехам. Боже великий, создавший и твердь и моря, К нам снизойди и верни нам родного Царя!.." Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе; Ели и сосны безмолвно стоят в серебре. Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом; Бор вековой позабылся таинственным сном. Жарко лампада горит пред Иконой Святой; Старица смотрит - и видит Христа пред собой: Скорбные очи с любовью глядят на нее, Словно хотят успокоить, утешить ее. Нежно сказать: "Не печалься, убогая дщерь, Духом не падай, надейся, молися и верь". Робко лампада, мерцая, во мраке, горит; Старица скорбно во мглу, в безнадежность глядит. Смотрит - и видит, молитву честную творя, Рядом с Христом Самого Страстотерпца Царя. Лик Его скорбен, печаль на державном Лице; Вместо короны стоит Он в терновом венце; Капли кровавые тихо спадают с чела;, Дума глубокая в складках бровей залегла. Смотрит отшельница, смотрит, и чудится ей - В Облик единый сливаются в бездне теней Образ Господень и Образ Страдальца-Царя... Молится Ксенья, смиренною верой горя: "Боже великий, единый, безгрешный, святой, Сущность виденья рабе бесталанной открой; Ум просветли, чтоб могла я душою понять Воли Твоей недоступную мне благодать!"... Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе; Ели и сосны безмолвно стоят в серебре. Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом; Бор вековой позабылся таинственным сном. Жарко лампада пред образом Спаса горит; Старица Ксенья во мглу, в беспредельность глядит. Видит она - лучезарный, нездешний чертог; В храмине стол установлен, стоит поперек; Яства и чаши для званых рядами стоят; Вместе с Иисусом Двенадцать за брашной сидят, И за столом, ближе всех, одесную Его Видит она Николая, Царя своего. Кроток и светел Его торжествующий Лик, Будто Он счастье желанное сердцем постиг, Будто открылись Его светозарным очам Тайны, незримые нашим греховным глазам. Блещет в алмазах Его драгоценный венец; С плеч ниспадает порфиры червленый багрец; Светел, как солнце, державный, ликующий взор; Ясен, безбрежен, как неба лазурный простор. Падают слезы из стареньких, слепеньких глаз: "Батюшка Царь, помолись Ты, Кормилец, за нас!" Шепчет старушка, и тихо разверзлись уста; Слышится слово, Заветное слово Христа: "Дщерь, не печалься; Царя твоего возлюбя, Первым поставлю я в Царстве Святых у Себя!" Зимняя ночь и трескучий мороз на дворе; Ели и сосны безмолвно стоят в серебре. Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругом; Бор вековой позабылся таинственным сном.
|
|
Winter night and crackling frost in the yard; Fir trees and pines stand silently in silver. Quiet, deserted, not a sound is heard around; Century-old Bor has forgotten a mysterious dream, In the blue fog over a white glade alone is timid, like a golden moon glides like a ghost; Shines with lights on loose diamond snows, Playing brightly on skit red crosses Peacefully, the monastery sleeps in snowdrifts, Only in the distance a lone sparkle shines. In a cell of a pine tree, shrouded in trembling mist, a Hot lamp burns before the Holy Icon. The flame, flickering, then goes out, then, flaring up, trembles; Old Ksenia looks at the Image with love. Tears are rolling from old, blind eyes; The mouth whispers: "Oh Lord, stand up for us! Russia is dying; sedition is growing throughout the kingdom; Unclean simple Orthodox people are troubled. Blood has stained our native forests and fields, Our land is crying and groaning. Have pity, Savior, over a dark, crazy country: Humble souls, incandescent by a long war, Orthodox Russia perishes, to the delight of our enemies; Have pity, Lord, do not punish us according to our sins. Great God, who created both the firmament and the seas, Come down to us and return our native Tsar! .. "Winter night and crackling frost in the yard; Fir trees and pines stand silently in silver. Quiet, deserted, not a sound is heard around; Century-old Bor has forgotten a mysterious dream. A hot lamp burns before the Holy Icon; The old woman looks - and sees Christ in front of her: Sorrowful eyes look at her with love, As if they want to calm, comfort her. Gently say: "Do not be sad, miserable daughter, Do not fall in spirit, hope, pray and believe." Timidly the lamp, twinkling, in the darkness, burns; The old woman is mournful in the darkness, looking into hopelessness. He watches - and sees, honestly creating a prayer, Next to Christ of the Passion-Bearer of the King. His face is sorrowful, sorrow on the sovereign Face; Instead of a crown, He stands in a crown of thorns; Bloody drops quietly fall from the forehead ;, the Duma lay deep in the folds of eyebrows. The hermit looks, looks, and wonders to her - The Image of the Lord and the Image of the Suffering King are merged into a single Image in the abyss of shadows ... enlightened, so that I could understand with your soul Thy Will, grace inaccessible to me! "... Winter night and crackling frost in the yard; Fir trees and pines stand silently in silver. Quiet, deserted, not a sound is heard around; Century-old Bor has forgotten a mysterious dream. A hot lamp in the image of the Savior burns; Old Ksenia looks into the darkness, looking into infinity. She sees a radiant, alien chamber; In the temple, the table is installed, stands across; The dishes and bowls for those called in rows are standing; Together with Jesus, the Twelve are sitting at the dressing room, And at the table, closest to all, at the right hand of her she sees Nicholas her King. Mild and bright His triumphant Face, As if He comprehended the happiness desired by the heart, As if the Secrets invisible to our sinful eyes were revealed to His luminous eyes. His precious crown shines in diamonds; Scarlet scarlet falls from the shoulders of the porphyry; Bright as the sun, a sovereign, jubilant gaze; Clear, vast, sky-blue azure expanse. Tears fall from old, blind eyes: "Father Tsar, pray you, breadwinner, for us!" The old woman whispers, and her mouth is quietly opened; The word is heard, the cherished word of Christ: "Daughter, do not grieve; King of your love, I will first be the first in the Kingdom of Saints unto Myself!" Winter night and crackling frost in the yard; Fir trees and pines stand silently in silver. Quiet, deserted, not a sound is heard around; Century-old Bor has forgotten a mysterious dream.