Текст песни И.А. Бродский - Подражая Некрасову, или Любовная песнь Иванова
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Кажинный раз на этом самом месте я вспоминаю о своей невесте. Вхожу в шалман, заказываю двести. Река бежит у ног моих, зараза. Я говорю ей мысленно: бежи. В глазу -- слеза. Но вижу краем глаза Литейный мост и силуэт баржи. Моя невеста полюбила друга. Я как узнал, то чуть их не убил. Но Кодекс строг. И в чем моя заслуга, что выдержал характер. Правда, пил. Я пил как рыба. Если б с комбината не выгнали, то сгнил бы на корню. Когда я вижу будку автомата, то я вхожу и иногда звоню. Подходит друг, и мы базлаем с другом. Он говорит мне: Как ты, Иванов? А как я? Я молчу. И он с испугом Зайди, кричит, взглянуть на пацанов. Их мог бы сделать я ей. Но на деле их сделал он. И точка, и тире. И я кричу в ответ: На той неделе. Но той недели нет в календаре. Рука, где я держу теперь полбанки, сжимала ей сквозь платье буфера. И прочее. В углу на оттоманке. Такое впечатленье, что вчера. Мослы, переполняющие брюки, валялись на кровати, все в шерсти. И горло хочет громко крикнуть: Суки! Но почему-то говорит: Прости. За что? Кого? Когда я слышу чаек, то резкий крик меня бросает в дрожь. Такой же звук, когда она кончает, хотя потом еще мычит: Не трожь. Я знал ее такой, а раньше -- целой. Но жизнь летит, забыв про тормоза. И я возьму еще бутылку белой. Она на цвет как у нее глаза. Смотрите также:Все тексты И.А. Бродский >>> |
|
Kazhinny time on this very spot
I am reminded of his bride.
I went into the tavern, ordering two hundred.
The river runs at my feet, infection.
I tell her mind: beige.
The eye - tear. But I see the corner of the eye
Foundry Bridge and the silhouette of the barge.
My fiancee loved each other.
I once knew a little something they were not killed.
But strict Code. And what is my merit,
that sustained character. However, I am drinking.
I drank like a fish. If a plant
not expelled, it would have rotted on the vine.
When I see the phone booth,
I come in and sometimes call.
Good friend and we bazlaem other.
He tells me: How are you, Ivanov?
What am I? I am silent. He fright
Zaidi, shouting, look at the kids.
They could have done I told her. But in fact,
they did it. And the point, and dash.
And I shout back: Next week.
But that is not the week in the calendar.
The hand where I hold is now half a tin,
I clutching her dress through the buffer.
And so on. In the corner on the ottoman.
The impression is that yesterday.
Mosley, overflowing pants
They lay on the bed, all in wool.
And the throat wants to shout loudly: Bitches!
But for some reason he says: I'm sorry.
For what? Who? When I hear the seagulls,
the sharp cry me shudder.
The same sound when it ends,
although then still mumbles: Do not touch.
I knew her as well before - the whole.
But life flies, forgetting about the brakes.
And I'll take another bottle of white.
She color as her eyes.
