Текст песни Иосиф Бродский - Подсвечник
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Сатир, покинув бронзовый ручей, сжимает канделябр на шесть свечей, как вещь, принадлежащую ему. Но, как сурово утверждает опись, он сам принадлежит ему. Увы, все виды обладанья таковы. Сатир -- не исключенье. Посему в его мошонке зеленеет окись. Фантазия подчеркивает явь. А было так: он перебрался вплавь через поток, в чьем зеркале давно шестью ветвями дерево шумело. Он обнял ствол. Но ствол принадлежал земле. А за спиной уничтожал следы поток. Просвечивало дно. И где-то щебетала Филомела. Еще один продлись все это миг, сатир бы одиночество постиг, ручьям свою ненужность и земле; но в то мгновенье мысль его ослабла. Стемнело. Но из каждого угла "Не умер" повторяли зеркала. Подсвечник воцарился на столе, пленяя завершенностью ансамбля. Нас ждет не смерть, а новая среда. От фотографий бронзовых вреда сатиру нет. Шагнув за Рубикон, он затвердел от пейс до гениталий. Наверно, тем искусство и берет, что только уточняет, а не врет, поскольку основной его закон, бесспорно, независимость деталей. Зажжем же свечи. Полно говорить, что нужно чей-то сумрак озарить. Никто из нас другим не властелин, хотя поползновения зловещи. Не мне тебя, красавица, обнять. И не тебе в слезах меня пенять; поскольку заливает стеарин не мысли о вещах, но сами вещи. Смотрите также:
Все тексты Иосиф Бродский >>> |
|
Satyr, leaving the bronze stream,
squeezes the candelabrum into six candles,
as a thing belonging to him.
But, as the inventory sternly states,
he himself belongs to him. Alas,
all kinds of possession are like that.
Satyr is no exception. Therefore
oxide turns green in his scrotum.
Fantasy emphasizes reality.
And it was like this: he got over by swimming
through the stream, in whose mirror for a long time
the tree rustled with six branches.
He hugged the trunk. But the trunk belonged
earth. And behind his back he destroyed
footprints stream. The bottom was shining through.
And somewhere Philomela chirped.
One more moment lasted all this
a satyr would comprehend loneliness,
their uselessness to streams and earth;
but at that moment his thought weakened.
It got dark. But from every corner
"Not dead" repeated the mirrors.
The candlestick reigned on the table
captivating with the completeness of the ensemble.
We are not waiting for death, but a new environment.
From photographs of bronze harm
no satire. Stepping over the Rubicon,
it is hard from pace to genitals.
Probably, that's what art takes,
which only clarifies, and does not lie,
since its main law,
indisputably, the independence of the details.
Let's light the candles. To speak fully
that someone needs to illuminate the twilight.
None of us are the rulers of others,
although the inclinations are ominous.
It's not for me to hug you, beauty.
And it's not for you to blame me in tears;
because it pours stearin
not thoughts about things, but things themselves.
