Текст песни Альфред Шнитке - Жизнь с идиотом. Действие 1
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
|
Опера «Жизнь с идиотом» (1990-1991) либретто Виктора Ерофеева Действие 1 Нидерландская опера, постановка Б. Покровского Я — Dale Duesing, Romain Bischoff (baritones) Жена — Teresa Ringholz (soprano) Вова — Howard Haskin (tenor) Сторож — Leonid Zimnenko (bass) vocal ensemble and Rotterdam Philharmonic Orchestra Mstislav Rostropovich (conductor, piano) Amsterdam, Het Muziektheater, April 1992 *** ХОР: Жизнь с идиотом полна неожиданностей. Я: Мой Вова, моё наказание. ЖЕНА: Как ты мог его выбрать? Ты с ума сошёл! ХОР: Сам дьявол мутит. ЖЕНА: У тебя будет сын, Вова, ты будешь гордиться им! Я: Я твой сын, Вова! ЖЕНА: Вова, Вова, Вова! ХОР: Жизнь с идиотом полна неожиданностей. Я: Друзья поздравили меня с идиотом. ХОР ДРУЗЕЙ: Это, поверь нам поверь, ничего. ЖЕНА: Обнимали, тискали, целовали в щёки. Я: Я растерянно улыбался, голова кружилась, мелькали руки, улыбки; я целовал друзей в щёки, обнимал их и тискал. ХОР ДРУЗЕЙ: Клубились пары дружбы. Признаться, мы опасались худшего, ведь были все основания опасаться худшего, а тут на тебе — жизнь с идиотом; наказание лёгкое, необременительное, можно даже сказать, вовсе не наказание; смотря, конечно, как смотреть, так вот, если смотреть сквозь прореху наших времён, то в таком наказании угадывается тайная форма доверия (тебе всё-таки не все пути закрыты!), новый род жизнедеятельности, скорее поручение, чем порицание. Словом, миссия. Тем более, добавим, что предоставлен выбор. Они проявили к тебе снисхождение… Я: Я был мнителен в ту зиму, мнителен и беспокоен, и мир опрокинулся в мою мнительность, границы между предметами размылись; курились сладковатые пары. Я И ХОР ДРУЗЕЙ: Друзья с новой силой меня целовали, и я целовал их — так мы целовались. ХОР ДРУЗЕЙ: Старик, есть счастье в несчастье. Чего греха таить, тебе всегда несколько недоставало сострадания; слабовато — дружески щурились друзья, — у тебя с этим делом, по этой части. ЖЕНА И ХОР: И его несчастная жена тоже кивнула: слабовато. Я: Ну, слава богу, ну, слава богу! ХОР ДРУЗЕЙ: Они проявили к тебе снисхождение. Я: Наконец-то я понял, за что меня наказали: за недостаток сострадания. ХОР ДРУЗЕЙ: Поднялся смех. Мы все наслаждались своим остроумием. Мы чокнулись. Мы чокнулись. Мы чокнулись. ЖЕНА: Мы чокнулись. Мы много и вкусно ели. Я: Однажды попались рябчики в сметане. Так мы их съели. А почему бы нам было не съесть рябчиков в сметане? В сметане они были совсем как живые. Я: Я не спорил с друзьями. Не видел в том проку. Я вынашивал свой идеал идиота. Совсем не хотелось брать какого-нибудь случайного олигофрена: оплывшее пористое лицо, заплёванный подбородок, подёргивание исковерканных рук, мокрые штаны. ХОР ДРУЗЕЙ: Загромождение жизненного пространства — и ничего больше. Я: Я мечтал о совершенно иной патологии — блаженной, юродивой патологии, народной по форме и содержанию. Я представлял себе степенного лукавого старца с востреньким глазом цвета выцвешего неба. Пьёт чай вприкуску, лик светлый и чистый, а набежит рябь безумия — сам дьявол мутит. Амбивалентный такой старичок. Я собрался взять блаженного не для развлечения, а по нутряному, жизненному расчёту. Страшно жить на свете, господа! ХОР ДРУЗЕЙ: Страшно жить на свете, господа! Страшно жить на свете, господа! Я: Ну, вот — и отрыгнулось. Простите великодушно. У меня была новенькая и весьма сносная жена. ЖЕНА: А старая умерла. От скарлатины. ХОР ДРУЗЕЙ: Ей неверный диагноз поставили и неверно лечили. Она умерла. Я: Я вдовец. И новенькая тоже умерла. Несчастная женщина! Как она любила Пруста! ЖЕНА: Как я любила Пруста! (появляется Пруст, кланяется, танцует и исчезает) ЖЕНА: Мне бы читать и читать до счастливой старости Пруста и готовить мне жульенчики из шампиньонов! А меня зверски убили… <…> Смотрите также:
Все тексты Альфред Шнитке >>> |
|
Opera "Life with an Idiot" (1990-1991)
libretto by Viktor Erofeev
Step 1
Dutch Opera, production by B. Pokrovsky
I'm Dale Duesing, Romain Bischoff (baritones)
Wife - Teresa Ringholz (soprano)
Vova - Howard Haskin (tenor)
Watchman - Leonid Zimnenko (bass)
vocal ensemble and Rotterdam Philharmonic Orchestra
Mstislav Rostropovich (conductor, piano)
Amsterdam, Het Muziektheater, April 1992
***
CHORUS: Life with an idiot is full of surprises.
Me: My Vova, my punishment.
WIFE: How could you choose him? You are crazy!
CHORUS: The devil himself is stirring up.
WIFE: You will have a son, Vova, you will be proud of him!
Me: I am your son, Vova!
WIFE: Vova, Vova, Vova!
CHORUS: Life with an idiot is full of surprises.
Me: Friends congratulated me on the idiot.
CHORUS OF FRIENDS: This, believe us, believe us, nothing.
WIFE: They hugged, squeezed, kissed on the cheeks.
Me: I smiled in confusion, my head was spinning, hands and smiles flickered; I kissed my friends on the cheeks, hugged them and squeezed.
CHOIR OF FRIENDS: Couples of friendship swarmed. Frankly, we feared the worst, because there was every reason to fear the worst, and here on you - life with an idiot; the punishment is light, not burdensome, one might even say not punishment at all; looking, of course, how you look, and so, if you look through the hole of our times, then in such a punishment one can guess a secret form of trust (after all, not all paths are closed to you!), a new kind of life activity, rather a commission than a censure. In short, a mission. Moreover, we add that the choice is provided. They have shown you leniency ...
Me: I was suspicious that winter, suspicious and restless, and the world fell into my suspiciousness, the boundaries between objects blurred; sweetish vapors smoked.
ME AND CHOIR OF FRIENDS: Friends kissed me with renewed vigor, and I kissed them - so we kissed.
CHOIR OF FRIENDS: Old man, there is happiness in unhappiness. To be honest, you have always lacked some compassion; rather weak - friends squinted in a friendly way, - you have with this case, on this part.
WIFE AND CHORUS: And his unfortunate wife also nodded: rather weak.
Me: Well, thank God, well, thank God!
CHORUS OF FRIENDS: They have shown you leniency.
Me: I finally realized what I was punished for: lack of compassion.
CHOIR OF FRIENDS: Laughter went up. We all enjoyed our wit. We clinked glasses. We clinked glasses. We clinked glasses.
WIFE: We went nuts. We ate a lot and deliciously.
Me: Once I came across hazel grouses in sour cream. So we ate them. Why didn't we eat hazel grouse in sour cream? In sour cream, they were just like living.
Me: I didn't argue with my friends. I didn’t see any good. I was carrying my idiot ideal. I didn't want to take some random oligophrenic person at all: a swollen, porous face, a spattered chin, twitching of twisted hands, wet pants.
CHOIR OF FRIENDS: Cluttering living space - and nothing else.
Me: I dreamed of a completely different pathology - a blissful, foolish pathology, folk in form and content. I imagined a sedate, cunning old man with a sharp eye the color of a faded sky. He drinks tea with a bite, his face is bright and clear, and a ripple of madness will come running - the devil himself is stirring up. Such an ambivalent old man. I was going to take the blessed one not for entertainment, but according to the interior, life calculation. It is terrible to live in the world, gentlemen!
CHOIR OF FRIENDS: It is terrible to live in the world, gentlemen! It is terrible to live in the world, gentlemen!
Me: Well, that's - and burped. Forgive me generously. I had a new and very bearable wife.
WIFE: The old one is dead. From scarlet fever.
CHORUS OF FRIENDS: She was misdiagnosed and treated incorrectly. She died.
Me: I am a widower. And the new girl died too. Unhappy woman! How she loved Proust!
WIFE: How I loved Proust!
(Proust appears, bows, dances and disappears)
WIFE: I should read and read until Proust's happy old age and cook me champignon crooks! And I was brutally killed ...
<…>
